Камера

— Горячая линия повлияла?

— И великолепно.

— Никто ничего не заподозрил?

— Пока нет. Наш удар был столь внезапным, что никто, похоже, не успел среагировать. Вряд ли кому-то удалось проследить, откуда делались звонки.

Кармен с недоумением взглянула на брата, но занятый своими мыслями Адам этого не заметил.

— От Слэттери новости есть?

— После десяти утра — ни звука. Клерк из суда звонил тебе в Мемфис, получил там номер моего телефона, известил меня о слушании и сказал, что Слэттери ждет нас обоих к трем.

— Для чего? — Больше всего на свете Адаму хотелось услышать: «Чтобы объявить о нашей победе».

Гудмэн, по-видимому, понял состояние молодого коллеги.

— Честное слово, не знаю. Новость сама по себе отличная, но что за ней кроется? На данном этапе слушание — элемент вполне естественный.

Они пересекли улицу и вошли в здание. Офис наверху напоминал потревоженный улей. В тесной комнатке стоял приглушенный шум: двое аналитиков сидели на столе, еще один расположился возле окна, другой расхаживал вдоль стены, — все четверо безостановочно говорили что-то в трубки сотовых телефонов. Адам замер у двери, Кармен изумленно взирала на студентов.

— В среднем выходит около шестидесяти звонков в час, — шепотом пояснил Гудмэн. — Было бы больше, но линия и так перегружена. Мы не даем дозвониться другим абонентам. В выходные дни темп, правда, снизился — работал лишь один оператор.

В голосе Гарнера звучала сдержанная гордость. Так опытный менеджер рассказывает об успехах своих сотрудников.

— Кому они звонят? — спросила Кармен.

К Адаму подошел долговязый парень, представился. Они пожали друг другу руки.

— Перекусить не хотите? Здесь есть сандвичи, — предложил Гудмэн.

Брат и сестра вежливо отказались.

— Кому они звонят? — повторила вопрос Кармен.

— Губернатору. По горячей линии, — кратко, не вдаваясь в детали, ответил Адам.

Все трое прислушались. Долговязый низким, явно не своим баритоном зачитал имя из списка:

— Бенни Чейз, Хайкори-Флэт, Миссисипи. Я голосовал за губернатора и уверен, что Сэм Кэйхолл не заслуживает смерти. Капитолию следует взять ситуацию в свои руки.

Кармэн вопросительно посмотрела на брата, однако тот проигнорировал ее взгляд.

— Эти четверо изучают юриспруденцию в местном колледже, — негромко сказал Гудмэн. — Начиная с пятницы здесь побывали двенадцать человек различного возраста, белые и чернокожие, парни и девушки. Найти добровольцев любезно помог профессор Гласс. Он сам принял активное участие в нашем маленьком спектакле, как и Гетс Кэрри. Сейчас Гетс выясняет у коллег в других штатах, не было ли у них подобных прецедентов.

— Кэрри — чернокожий? — спросил Адам.

— Да. Руководит южным отделением Группы по защите осужденных на смертную казнь. На редкость толковый юрист.

— Подумать только — Сэма пытается спасти чернокожий!

— Для Гетса цвет кожи не имеет значения. Он борется за жизнь человека.

— Я бы с ним познакомился.

— Он будет на слушании.

— А вознаграждение за свои труды эти люди получают?

— Чисто символическое. У Кэрри, правда, твердый оклад. В Миссисипи он осуществляет неформальный надзор за делом каждого приговоренного к смерти, но, поскольку у Сэма есть собственные защитники, на него Гетс жертвует своим временем ради идеи. Убежденный противник смертной казни профессор Гласс преподает, студентам же мы платим пять долларов в час.

— Мы — это кто?

— Старая добрая фирма «Крейвиц энд Бэйн».

Адам взял со стола телефонный справочник.

— Сегодня ближе к вечеру Кармен должна улететь, — сказал он, раскрывая «желтые страницы».

— Предоставь это мне, — бросил Гарнер и забрал у него справочник. — Куда?

— В Сан-Франциско.

— Билет будет заказан. Здесь за углом небольшой ресторанчик. Почему бы вам двоим не пообедать? До двух время еще есть.

— Мне необходимо заглянуть в библиотеку. — Адам посмотрел на часы: две минуты второго.

— Не дергайся, Адам. Пойди и поешь. Обсудить стратегию мы еще успеем. Все, двигайте вниз.

— Я проголодалась, — жалобно протянула Кармен, опасаясь хотя бы ненадолго расстаться с братом.

Они вышли в коридор. У лестницы Кармен остановилась.

— Адам, я ничего не понимаю.

— Что неясного?

— Эта комнатка…

— Но ведь цель очевидна, разве нет?

— А закон?

— Закон молчит.

— А как же этика?

Сделав глубокий вдох, Адам уставился взглядом в стену.

— Что они намерены предпринять в отношении Сэма?

— Казнить его.

— Казнить, отравить газом, посадить на электрический стул, лишить жизни, называй как угодно. Но ведь это же убийство, Кармен, узаконенное убийство. Это грех, и я пытаюсь предотвратить его. Занятие, безусловно, грязное, и если что-то не укладывается в рамки этики — плевать.

— От всего этого смердит.

— Газовка тоже не благоухает.

Кармен молча покачала головой. Всего сутки назад она со своим приятелем беззаботно ела мороженое за столиком уличного кафе в Сан-Франциско. Теперь же девушка просто не понимала, где находится.

— Не суди меня строго, Кармен. В отчаянии человек способен и не на такое.

— О'кей, — прошептала она и двинулась вниз по лестнице.

* * *