Камин-аут (СИ)

Сатин перекинул завитые волосы на грудь и взглянул на стилиста в зеркало.

– Эй, за мной остается право на конфиденциальность! – в притворной обиде несильно пихнул Куки.

Девушка приобняла его за плечи и посмотрела на их общее отражение.

– Тео, ты же видел, как он теперь танцует, и не скажешь, что когда-то был Квазимодо.

– Вот вам новость… Солнышко, – позвал одними губами Тео, и Сатин не удержался от улыбки, – вынуждаешь меня беспокоиться.

– Хоть сейчас на обложку, – вертя его лицо, задумчиво бормотала Куки, присматриваясь к результатам своего трехчасового труда и пытаясь отыскать какой-либо изъян в его безупречном отражении.

Лицо Шенг приобрело плотоядное выражение. Не поднимаясь с кресла, парень потянулся вперед. Не давая себе опомниться, Сатин порывисто подался навстречу. Стало слышно, как гудит лампа дневного света на потолке, как в комнату проникают отдаленные звуки дорожного движения за воротами парка, музыка с улицы, голоса людей. Рот с влажным звуком вобрал сухие губы Тео. Правая ладонь легла на спину парня, поднимаясь к шее. Шенг быстро облизался, смочив губы слюной, протолкнулся глубже в рот, поигрывая язычком, как нравилось им обоим.

Куки и Ли Ян хранили молчание, не мешая им с Тео упиваться друг другом – ребята уже давно привыкли, что у него и Шенг время от времени сносит крышу, а Сатин уже подсчитывал в уме сколько у них есть времени в запасе.

*

Желающие попасть на концерт растянулись одним сплошным потоком вдоль ограждения парка, хвост очереди заворачивал на площадь и терялся из виду. Полураздетые парни и девушки загорали на солнце далеко не первый час. Маю сидел на заднем сиденье с сестрой и радовался тому, что окна в джипе из тонированного стекла. Узнав автомобиль вокалиста, фанаты подняли галдеж. Рабия проехала всю очередь, те, кто был ближе, перешагивали оцепляющую ленту и оказывались у самых дверей джипа. Фанаты кричали им, пели, улюлюкали.

Когда «Чероки» въехал на территорию парка, их уже встречали. Ворота открыли двое громил: один лысый в черном обтягивающем, почти лоснящемся на свету, с обнаженной мускулатурой на руках, другой – с ирокезом, в блестящей, как софит, тунике, распахнутой на мощной шее.

Завернув за шеренгу фургонов сплошь в эмблемах и лозунгах, джип оказался вне поля зрения фанатов.

Рабия припарковалась рядом с автофургоном. На его боку было изображено затмение – объятый светом солнечный диск на черном фоне. Трижды пересеченная волнистая линия в центре, похожая на букву «S», символизировала восточного дракона, окруженного блеском солнца. Эмблема рок-группы. Три черты поперек символа изображали и когти, и крылья. Изображение дракона задумывалось как пиктографический знак**.

Маю выбрался на солнцепек, уже успевший привыкнуть к царящей в машине прохладе кондиционера. Вслед за братом вышла Фрэя, громко хлопнув дверцей.

Со всех краев доносились голоса, вокруг мелькали занятые подготовкой люди, на многих были футболки со знакомой эмблемой. Из глубины парка звучала финская народная мелодия. От ворот не была видна сцена – Маю уже всю шею себе извертел, пытаясь углядеть её среди деревьев.

К ним приблизился кареглазый мужчина в зеркальных очках поверх головы. Он широко улыбался Рабии, выходящей из автомобиля. Женщина прихватила с собой пачку Marlboro и махнула знакомому.

В контраст тем верзилам на незнакомце была простая повседневная одежда. Художественная короткая стрижка и шапка блестящих каштановых волос так и притягивали взгляд. Ярко обрисованные продолговатые брови казались самой броской чертой на этом лице.

У мужчины было гортанное произношение и звучный голос.

– Ma ch`ere, ты выглядишь божественно.

Маю сразу вспомнил, кто это. При взгляде на его лицо, возникало впечатление, что оно накрашено, слишком выразительными были черты, взгляд влекло почти что гипнотически. Тот самый ударник, Велескан Д’Арнакк, вместе с которым Сатин решил сколотить группу. Этот был из тех людей, кто и в мешковине будет выглядеть блестяще.

Рабия протянула ему руку.

– Вел, приятно тебя видеть.

И в буквальном, и в переносном значении.

По обе стороны от джипа остановились те верзилы, что открывали ворота.

– Satinette выделил вам охрану, – пояснил мужчина.

– Я думаю, это излишне.

– Это не на весь вечер. Salut, изюмчик! – протянул Велескан, завидев Фрэю.

Девушка вылупила глаза, Маю подавился смехом.

– Не забыл моего сына – Майре?

Ударник перевел взгляд на него.

– Ну и ну!.. Comme cultiv'ees!***

– Maya peut ^etre****, – в тон ответил мальчик с самодовольной улыбкой.

Велескан удивленно изогнул бровь.

Фрэя потянулась к набедренной вязаной сумке, где таскала «мыльницу», и взяла фотоаппарат наизготовку, развернувшись к брату лицом. Маю недоуменно замер, не понимая, что она собралась делать, как вдруг чья-то ладонь смахнула с его щеки челку и легко погладила по коже. Обернувшись, Маю увидел за собой Сатина. Тот молча потрепал его по голове, затем притянул к себе и обнял. Не успев толком разглядеть отца, как утонул в его объятьях. Тут же окутало ароматом духов.