Камин-аут (СИ)

– Но я вынужден. А Фрэя потом поглядит на тебя. Как думаешь, дрогнет ли её сердце, когда она увидит, каким я могу быть в гневе? – встряхнул с силой цепь, и на пол закапала кровь из рассеченной руки. – Человеческая девушка, которую страшит участь монстра… душегуба… – сорвал с плеч Моисея заляпанную кровью тунику и, недолго поддержав в руках, бросил под ноги. – Наша принцесса будет горько плакать, когда узнает, КТО убил её родителей.

В сердце екнуло. Губы невольно дрогнули, почти прошептав «нет».

– Физические страдания чересчур малая цена за твою оплошность… Причинить твоему телу боль будет недостаточным наказанием, – повелитель запустил пальцы в свисающие кудрявые волосы, медленно, а потом резко дернул. – Монстр, который убил Короля и Королеву, был всё это время внутри тебя. Однажды он вырвется на свободу, повторяя одно злодеяние за другим. Он снова начнет убивать. И снова… чья-то маленькая крошка… будет плакать и звать маму, а ты пройдешь мимо. И что же… – взирая на пленника снизу верх, провел костлявыми пальцами по обнаженной груди, – маленькая принцесса никогда не вырастит и не возьмет бразды правления в свои некрепкие руки. Доверчивая маленькая девочка. Пока ты управляешь королевством за её спиной, она наивно играет в свои игрушки. Сколько лет прошло с тех пор? Тридцать? Сорок? А она до сих пор считает себя ребенком. Может пора открыть правду об её добром и заботливом отце? Ты не находишь это желание – отомстить самому себе – немного странным? Здесь твое слабое место, я угадал? Возлюбленная дочь Химэко. Убогое представление, жидкие аплодисменты. Другое дело – Фрэя. А я лишь развлекаю людей… своими пьесками. Меня не волнует твоя война… Я пойду к ней, к малышке Химэко и расскажу сказку на ночь. Сказку о том, как плохо быть непослушным эльфом. А подручные твои – вернее, уже успевшие стать моими, немного разомнут пальчики.

– Что вы сделаете с принцессой? – только выдохнул Моисей.

– Ничего, – удивленно протянул Лотайра, отворачиваясь от него и уходя прочь. – Отправлю в детский сад. Эта возня со слюнявыми детьми меня достала. Если она всё же вырастет и захочет покарать убийцу родителей, то непременно придет за твоей головой.

После ухода господина Моисей некоторое время оставался один. Если Лотайра исполнит задуманное, совершенно точно он потеряет дочь. По правде говоря, которой никогда у него и не было. Химэко затеряется среди крестьян, хотя по праву рождения должна унаследовать королевский престол, и кто тому виной?

Потеряет дочь… больше не увидит маленькую принцессу.

Но это еще не всё, теперь Лотайра будет шантажировать его Фрэей, и после, возможно, он лишится и её.

Последние годы он прожил благодаря маленькой девочке, открывшей ему новый мир. Он держал Химэко при себе, чтобы еще осязать биение жизни. Без дочери он снова превратится в одного из бездушных стражей леса, уподобится деревьям и застынет на века.

Он не хотел этого. Глядя на людей и не понимая природу их страстей, он не хотел возвращаться к своей привычной жизни. Боялся своей долгой жизни, лишенной каких бы то ни было законов. Ему нужен камень, который прочно привяжет к земле.

В голове перемешались воспоминания, то, как он преследует королеву, загоняя в шахту. Он ясно представлял, что женщина спрыгнет, предпочтя смерть позорному выживанию в стане врага. Вспомнил огонь, в котором догорал королевский дворец.

А теперь он признается в этом самому себе: ему нравилось убивать, перечеркивать будущее, обрубать настоящее… Их жизнь так коротка, а его – будет длиться многие годы, с осознанием своей этой… пустоты.

У стены потрескивало пламя в тяжелой каменной чаше, дающее немного света. Послышались шаги, ухо повернулось на звук. По грубо-вырубленной лестнице спускались несколько солдат. Они будут мстить за повелителя, за попранную честь господской стражи, за сговор с человеком.

Спустя час его выволокли во двор, где уже собралась толпа солдат и служанок.

Поначалу Моисей не понимал, в чем дело, отчего все взгляды устремлены на него. Лотайра поведал о том, как слуга не справляется с работой?

Ухо уловило грохот катящейся телеги и хриплое дыхание тяжеловозных лошадей.

– Знаю, – раздался из толпы голос повелителя, и народ расступился, склоняя головы, – я говорил тебе, что отправлю принцессу в человеческую деревню, но я не обещал, что сдержу слово.

*

Проснувшись, Маю обнаружил, что уже наступил вечер.

Дождь лил снова. Мальчик лежал в той же комнате, где заснул вчера, завернувшись в расшитую оленями толстовку. На дубовом столе остался со вчерашнего дня поднос с остатками еды, и в комнате жужжала муха. Первым было чувство, что он попал в ад. Насекомое настойчивое жужжало, стремительно пролетая по комнате и кружа над ним. Ливень, по всей видимости, собирался вышибить стекла, рамы потрескивали. В комнате стоял гул воды, падающей на крышу и стекающей по водостокам.

На удивление особенно остро ощущалась пропажа личных вещей, в том числе ноутбука, который остался в багажнике такси.