Камуфляж и бортовые эмблемы авиатехники советских ВВС в афганской кампании

Начальный период эксплуатации являлся проблемным практически для любого типа самолета, а для Су-25 интенсивная служба в боевых условиях способствовала выявлению «детских болезней», оперативному изживанию дефектов и доводке машины. Надежность и эксплуатационную пригодность Су-25 удалось повысить в несколько раз и по этим показателям он стал не уступать другим самолетам: если в 1984 году у Су-25 в ВВС 40-й армии наработка на неисправность на земле и отказ в воздухе не превышали 11 часов и 62,3 часа соответственно, то уже в следующем году эти параметры были доведены до 33,3 и 103,7 часов (на уровне Су-17М3 и МиГ-23МЛД). Для сравнения можно сказать, что в свое время в «тепличных» домашних условиях первого года лидерной эксплуатации одного из самых надежных самолетов ВВС — МиГ-27 соответствующие показатели составляли всего 2,8 и 50 ч.

Ракета попала прямо в двигатель Су-25. Шасси было снесено уже при аварийной посадке

Штурмовик А. Объедкова после эвакуации с места аварийной посадки был отправлен в ОКБ для изучения характера боевых повреждений

Штурмовики Су-25

Су-25 из 378-го ошап по возвращении из ДРА. Самолет несколько раз менял бортовой номер, вид дан на лето 1993 года на базе хранения в Чебеньках

В соответствии с директивой ГШ ВВС от 5 декабря 1985 года в штат 378-го ошап с февраля 1986 года была введена 3-я эскадрилья с размещением на аэродроме Кандагар. Согласно предписанным штатам, штурмовой авиаполк должен был включать три эскадрильи по 12 машин и звено управления с общим числом в 40 боевых Су-25 и шесть учебно-боевых «спарок». На деле численность самолетов почти всегда отличалась от штатной, иногда довольно значительно, а предусмотренных «спарок» полк и вовсе не получил; их выпуск только налаживался и в ВВС 40-й армии они стали поступать лишь с 1988 года. Отсутствие «спарок» компенсировалось несколькими L-39, служившими для восстановления летных навыков, проверки, разведки погоды и т. п., причем задания на них расценивались зачастую как наказание — после бронированного штурмовика в кабине «элки» чувствовать себя было неуютно.

В ходе последующих ежегодных замен полк пополнялся также эскадрильями 368-го ошап из Калинова (ПрикВО), 187-го ошап из дальневосточной Черниговки и 206-го ошап из белорусских Пружан, чередовавшихся с бессменными Арцизом и Ситал-Чаем. Общим местом всех штурмовых авиаполков тогда было недавнее формирование и укомплектованность в значительной мере молодежью, только что выпущенной из училищ. Летный опыт и классность 23–24-летних летчиков в основной массе заставляли желать лучшего.

Доведенный до штатного состава 378-й ошап стал единственной во фронтовой авиации ВВС 40-й армии частью полной комплектации — входившие в нее истребители, ИБА и разведчики продолжали работать более скромными группами эскадрильного состава. О значении, придававшемся штурмовикам, говорит сам за себя такой факт: в Афганистане в это время воевала без малого четвертая часть всех Су-25, имевшихся в советских ВВС.

Особое значение в организации налетов приобрели четкое руководство и боевое управление, требовавшие надежной радиосвязи. Без нее летчики не могли согласовать действия с соседями и авианаводчиками.

Последствия поражения двигателя самолета «Стингером»

Снизившись, самолеты исчезали за горами, пропадая с экранов кругового обзора и из эфира, заставляя руководителей полетов чертыхаться: «Сильна Красная Армия, но связь ее погубит». Для обеспечения непрерывной ра диосвязи в воздух поднимали самолеты-ретрансляторы Ан-26РТ, часами висевшие в небе над районом удара. В ходе крупных операций, когда требовалась особая слаженность и подготовленность действий больших групп авиации в обширном районе (как это было летом 1986 года при разгроме базы-арсенала под Гератом), над Афганистаном появлялись летающие командные пункты Ил-22, оснащенные мощным бортовым комплексом управления и связи, способным обеспе чить работу целой воздушной армии. Сами Су-25 оборудовали специальной УКВ-радиостанцией Р-828 «Эвкалипт» для связи с наземными войсками в пределах прямой видимости.

Работая парой, штурмовики стали распределять обязанности следующим образом: ведущий атаковал цель, а ведомый следил за местностью, с ходу нанося удар по обнаруженным вспышкам «сварки». Для удара по защищенной цели обычно выделяли не менее звена, в котором одной паре отводилась роль подавления загодя разведанных средств ПВО. В ходе атаки пара прикрытия дежурила в готовности или шла следом с превышением в готовности поддержать ударную группу, вновь обрушившись на выявленные огневые точки.

Кабина Су-25