Канцелярская крыса. Том 2

– ЖАЛКИЙ ЧЕРВЬ! Я ВЫСОСУ ТВОИ ГЛАЗА, УИНТЕРБЛОССОМ, Я БУДУ ОБГЛАДЫВАТЬ ТВОИ КОСТИ, Я…

– Новые задачи, – быстро сказал Герти в микрофон. – Свободное распределение между блоками, приоритет один, параллельное исполнение. Подсчитать стоимость административных расходов в связи с переименованием Лонг-Джона в Район Имени Ее Величества Джейн Остин. Создать неприкосновенный городской запас сладкой ваты для чрезвычайных потребностей. Установить ширину всех тротуаров в сорок шесть двойных шагов[31]. Для решения административных вопросов учредить Национальное Собрание Нового Бангора, в состав которого пригласить депутатами девятнадцать конюхов, шестьдесят старых дев, двадцать два хромых жестянщика и миссис Эмму Гамильтон[32]. С этого дня жалование всем портовым служащим и газетчикам выдавать старыми лошадиными подковами и дегтем. Отправить срочную депешу руританскому

[33] послу с предложением объявить торговую блокаду Либерталии[34]. Засевать ямсом только те поля, по которым не ступала нога больных подагрой. За счет города подарить каждому ребенку Нового Бангора серебряные запонки и краткий свод биржевых правил. Городской типографии издать серию книг, популяризирующих совиное мясо как лучший диетический продукт современности. Техническому бюро разработать восьмиколесный велосипед, совмещающий в себе патефон, мухобойку и часы с кукушкой. Ввести уголовное преследование за насвистывание мелодий в среду с трех до пяти. «Серебряному рупору» с этого дня в колонке светских новостей печатать нонпарелью биографии всех жителей города лютеранского вероисповедания, в роду у которых был хоть один лысый.

Герти запыхался так, точно отмахал бегом добрую милю, но внутренне он ликовал. Дьявольский голос машины превратился в неразборчивое бормотание, заглушаемое визгом и треском.

– Работает, – сказал один из клерков, сравнивая ломаные кривые графиков. – Процесс замедлился и вот-вот остановится полностью. Судя по всему, «Лихтбрингту» приходится тратить значительное количество своих программных мощностей, чтоб обработать весь этот вздор…

– На это и был расчет, – устало улыбнулся Герти. – Представляю, как сейчас зол Дьявол. В эту минуту он похож на всадника, под которым взбесился конь. И рад бы спрыгнуть, да поздно… Его логическая часть оказалась в ловушке, погрузившись в чудовищные и бессмысленные вычисления. А теперь все за работу! Забудьте синтаксис, который так старательно штудировали! Забудьте правила машинной грамматики и все, что только в силах забыть! Делайте самые безумные запросы, забивайте его мозг самыми безумными вычислениями, делайте так много ошибок, как только сможете!

– Неплохо, – оценил мистер Беллигейл, взирая на Герти с явным уважением. – Неплохо, полковник. И как нельзя вовремя – без двух минут полночь. Думаете, ваш метод уничтожит заразу в машине?

Герти смахнул со лба пот. Теперь это был пот облегчения, выступивший в тот миг, когда он понял, что адская расселина, к краю которой он подошел близко как никогда, немного отодвинулась.

– Надеюсь на то. Логический компонент «Лихтбрингта» будет вынужден обрабатывать гигантское количество хаотической информации, увеличивающееся с каждой минутой. Думаю, предел прочности есть даже у детища профессора Неймана. Рано или поздно нагромождение противоречий разрушит все его логические контуры, связь между ними сделается невозможной. Что-то вроде инсульта, полагаю. Ну а лишившись тела, адская сущность станет беспомощной, ведь только оно держало ее в нашем мире…

– ГЛУПЕЦ.

Герти побледнел. Ему пришлось схватиться за стол, чтоб удержаться на ногах.

– НИКЧЕМНАЯ ЖАЛКАЯ КРЫСА. НЕУЖЕЛИ ТЫ ДУМАЛ, ЧТО ЭТО ТЕБЕ ПОМОЖЕТ?

Несколько приборных панелей в кабинете полыхнули, циферблаты лопнули, превратившись в слепые глаза, из которых уже потянуло дымом. Кто-то из клерков молча рухнул с изрезанным осколками лицом. Адский оркестр грянул вновь, с такой силой, что Герти показалось, будто из ушей его вот-вот хлынет кровь, а мозг превратится в комья липкой каши. Но теперь это был не бессмысленный скрежет, а хор воющих от боли человеческих голосов, в котором Герти на мгновение, оцепенев от ужаса, расслышал и свой собственный.

– ГОТОВЬТЕСЬ УЗРЕТЬ СВЕТ. МЫ СКОРО БУДЕМ ВМЕСТЕ. ОДНОЙ БОЛЬШОЙ ДРУЖНОЙ СЕМЬЕЙ.

– Он отключил часть блоков! – крикнул один из техников, задыхающийся и истекающий кровью. – Все контуры ввода не функционируют.

– Дьявольская прозорливость, – произнес мистер Беллигейл с горькой иронией. – Эта тварь оказалась слишком хитра, чтоб позволить запереть себя в ловушке. Стоило это предвидеть. Но сейчас, конечно, уже слишком поздно. От ада нас отделяет одна минута. И, судя по всему, на этот поезд мы с вами не опоздаем…