Канун трагедии: Сталин и международный кризис. Сентябрь 1939 — июнь 1941 года

Советский Союз должен проводить в отношении Великобритании такой же нейтралитет, как к Турции и Ирану, оказывая содействие в их обороне; помогать китайскому правительству в его борьбе против японской агрессии и воздерживаться от соглашения с Японией.

Если возможное торговое соглашение с Англией не вызовет опасной реакции со стороны держав «оси» или Японии, то СССР заключает с Великобританией пакт о ненападении, подобный действующему пакту между Германией и СССР.

Великобритания в случае победы в войне консультируется в полной мере с СССР о послевоенном устройстве. Это означает лишь то, что взгляды Советского Союза будут приняты к рассмотрению на базе дружеского совещания с другими заинтересованными державами.

По окончании войны Англия не вступает в союзы, направленные против СССР, равно как СССР воздерживается от враждебных действий против Великобритании (в том числе и посредством внутренней пропаганды).

Великобритания до проведения в будущем консультаций признает de facto власть Советского Союза в Эстонии, Латвии, Литве, Бессарабии, Северной Буковине и тех частях Польши, которые теперь находятся под Советским Союзом; поставляет советскому правительству товары на основе общего торгового или товарообменного договора; гарантирует, что на территорию СССР не будет произведена атака со стороны Турции или Ирана или их союзников[990]

.

* * *

Следует сразу же отметить, что предложения британского кабинета оставляли противоречивое впечатление. С одной стороны, СССР предлагалось (хотя и втайне) заключить соглашение с Англией, что привело бы немедленно к обострению его отношений с Германией. Весь смысл соглашения был направлен именно на это. Рекомендуемые Советскому Союзу шаги в отношении Турции, Ирана и Китая имели малосущественное и второстепенное значение. Главная цель состояла в стремлении добиться отхода СССР от прежних тесных отношений с Германией. При этом в Лондоне исходили из реального факта обострения их отношений.

Со стороны Черчилля предлагаемое соглашение было попыткой прежде всего прозондировать состояние советско-германских отношений и, может быть, если не добиться поворота советского внешнеполитического курса, то по крайней мере укрепить позиции СССР в связи с возможными германскими предложениями, которые действительно очень скоро последовали во время ноябрьского визита Молотова в Берлин.

Поражает то, что, зная прагматизм Сталина, английское руководство выдвигало неадекватные обязательства сторон. От Москвы хотели поворота во внешней политике, но взамен предлагали весьма отдаленные послевоенные консультации, к тому же с оговорками.

В кругах британского истеблишмента существовали различные точки зрения о пути к возможному англо-советскому сближению. Стремление разорвать или хотя бы ослабить германо-советские узы постоянно сталкивалось с традиционными антисоветскими и антирусскими настроениями. Эта противоречивость проявилась и при подготовке британских предложений в октябре 1940 г.

В британских архивах имеются документы, подтверждающие предположение, что английские официальные лица имели какую-то информацию о новых попытках Германии привлечь СССР к своим геополитическим планам. 13 октября Криппс писал из Москвы в Лондон: «Германия, вероятно, сделает чрезвычайное предложение Советскому Союзу, и это обстоятельство следует учитывать, делая британские предложения о послевоенной позиции»[991]. Из этого донесения Криппса, как и из других документов Foreign Office, видно, что в Лондоне решили сделать акцент на послевоенном урегулировании, что давало британскому правительству возможность избежать каких-либо обещаний в настоящее время.