Капитанская дочка

Работая над «Историей Пугачева», Пушкин, сочувствовавший правому делу народа, не призывал к восстанию, — открытые им особенности «русского бунта» обусловливали этот его взгляд. Никаких решений автор «Истории Пугачева» предложить не мог, главное в ней — выводы. Чему же тогда должен быть посвящен роман, рассказывающий о восстании Пугачева? Современность взывала к Пушкину-поэту, чтобы он, опираясь на художественное исследование прошлого, догадался о будущем России и этой догадкой поделился со всеми. Размышления об этом будущем связаны с «общим негодованием» народа, выражением которого совсем недавно было восстание Пугачева. Роман должен был сделать всеобщим достоянием результаты художественного исследования народной борьбы, напряженные размышления писателя о судьбе народа. Приглашая задуматься над подлинными, капитальными проблемами будущего России, он тем самым способствовал бы преодолению многих иллюзий и заблуждений.

3

Жанр «Капитанской дочки» Пушкин определял четко и категорически — роман, точнее: исторический роман. Он писал: «Роман мой основан на предании…» (16, 177).

Создателем жанра исторического романа нового времени был Вальтер Скотт. Пушкин высоко ценил творчество и художественные достижения английского писателя, использовал его опыт, когда писал и «Арапа Петра Великого», и «Капитанскую дочку». Но Пушкин не только усваивал опыт Вальтера Скотта, но и, преодолевая свойственные его романам недостатки, решительно обновлял жанр исторического романа.

Расхождение определялось прежде всего различием художественных методов обоих писателей: Вальтер Скотт был романтиком, Пушкин — реалистом. Потому и характер историзма у писателя-реалиста был иным — исторический реализм, предполагающий социальный анализ человека и общества, в котором он живет, позволял открывать и в современности и в прошлом закономерности общественного развития. Все это помогло Пушкину понять главную художественную слабость романов Вальтера Скотта. Его герои жили в среде, обусловленной особенностями исторического и национального развития, они были точно вписаны в обстановку данной национальной культуры. Но судьбы их оказывались независимыми от обстоятельств социального бытия, от закономерностей общественного развития. Их поступки, действия, их жизнь определялись в конечном счете любовными отношениями. Двигателем событий жизни реальных и вымышленных лиц романов оказывался любовный сюжет.

Социологизм мышления Пушкина не мог не внести кардинальных изменений в понимание структуры художественного произведения и прежде всего — сущности и функции сюжета. Сюжет, как и характеры, должно обнаруживать в самой конкретно-исторической, исполненной социальных противоречий действительности. Любовный же сюжет привносился в произведения многих жанров, посвященные различным историческим эпохам. Любовный сюжет поэтому не мог быть демиургом судеб героев исторического романа «Капитанская дочка»: художественное исследование грозного времени народной войны за свободу открыло Пушкину иные силы, которые определяли и поступки людей, и их жизнь.

Но внесение в произведение открытого в самой действительности сюжета вовсе не означало отрицания в романе или повести, в драме или комедии роли (иногда очень существенной) любовных отношений. Все дело в том, что сами эти отношения, частные судьбы людей оказывались зависимыми от обстоятельств их социального бытия.

Программная новизна «Капитанской дочки» в том и состоит, что не любовь, а народная борьба стала «двигательницей событий» (термин Чернышевского) этого романа. Гринев и Маша Миронова полюбили друг друга — центральная глава первой части романа и названа потому «Любовь». Но отец Петруши Гринева не дает разрешения на брак и обещает «проучить» сына. Давая Маше прочесть ответ отца, Гринев констатирует: «Все кончено». Маша подтверждает этот вывод: «Видно мне не судьба… Родные ваши не хотят меня в свою семью. Буди во всем воля господня! <…> Покоримся воле божией». Так по родительской воле только было обозначившийся любовный сюжет романа завершает свое течение. Гринев точно определяет создавшееся положение: «… все дело пошло к черту» (8, кн. 1, 309, 311).

Вот в этот момент крушения любовного сюжета и вторгается в повествование неведомая читателю объективная сила, которая и определяет дальнейшее движение сюжета романа и судьбы героев. Рассказчик Гринев откровенно утверждает, что не любовь направляла его в дальнейших «странных обстоятельствах жизни»: «Неожиданные происшествия, имевшие важное влияние на всю мою жизнь, дали вдруг моей душе сильное и благое потрясение» (8, кн. 1, 312).

«Неожиданным происшествием» явилась «пугачевщина»! Именно так и называется следующая глава. Пугачевщина и имела решающее влияние на жизнь героев. Именно она оказалась причиной (в этом с удивительной наглядностью проявилось новаторство Пушкина) благоприятного разрешения любовной коллизии: Гринев — Маша Миронова, — грубо разрушенной старшим Гриневым: Пугачев «благословил» любящих.

Сюжет, являясь и историей характера, полнее всего раскрывает духовный мир героя.