Капризы неба

Глен налил ещё воды, набрал её полный рот, да так и сидел. Он не хотел ничего говорить, а точнее, боялся сказать лишнее. Неожиданно он осознал. Да, пелена пьянящего тумана заволокла его разум, он запутался в паутине вымысла, принимая чёрное за белое. Как он мог сомневаться, какое пламя гасить, если перед ним полыхало одно пламя, а другое было всего лишь бледным отражением истины в зеркале льда?

— Но ведь сбежав отсюда, ты автоматически теряешь всё, нашу дружбу в том числе. — Глен использовал единственного джокера.

— Я знаю. Это самая болезненная жертва. Но я думаю, ты же справишься с написанием книг и без меня? — к Лео вернулся игривый тон. — Не вечно же мне работать твоей музой, глядя, во что ты превращаешь мои утончённые глубокие идеи своим варварским воплощением!

Подтрунивание подействовало — Глен улыбнулся. Но улыбку переполняла грусть.

— К тому же, — добавил Леонид, — ты всегда будешь знать, как меня найти, мы ведь останемся братьями по разуму. И когда тебе надоест этот круговорот миров, ты проделаешь тот же манёвр, что собираюсь совершить я.

«Вот он, один из вариантов самообмана, о котором так мечтал Лео. Уйти в мир зазеркалья. Только не говори, что ты пойдёшь следом?».

Глен молча обдумал ситуацию. Наверняка Лео имел основания на подобный шаг, работая в Канцелярии не один год, как он. Такая жизнь и впрямь может надоесть. Глен представил их кабинет без привычно сидящего в позе подвешенного к потолку туловища Лео. Представление получилось размытым, как самый невероятный каприз неба от Раи Райс.

— Лео, одумайся! — Глен предпринял тщетную попытку разубедить друга. — Это смерть в сладком сне, а не спасение.

— Не думай, что вместо нас оживут персонажи, это будем мы, просто новые.

— Но это самообман!

— И что? Вся наша жизнь — самообман. Особенно с того момента, как нас завербовали «Боги иллюзий». Тебе ещё предстоит принять эту горькую правду.

Через двадцать минут вернулся Палмер и приказал собираться всем в порт. У Лео и Глена сумки были собраны, у Лео — для проформы. На улице он сказал:

— Я проверну всё на лайнере.

— Что требуется от меня? — Глен понял, что его убеждения бесполезны, поэтому настроился сделать действительно что-то полезное.

— Проследить, чтобы я не застрял в рассказе, а потом уничтожить все улики. Что б ни один нос не пронюхал, куда я отправился.

— И как ты хочешь преподнести всем своё исчезновение, не вызвав вопросов?

— Никто не должен узнать, ведь я тайно создал дополнительного персонажа на «Эклиптике» — своего клона. Внешность, воспоминания — всё от меня.

— Что?? Ну, это уже совсем…

— Дослушай до конца, — с раздражением перебил Леонид. — Он совершит самоубийство, нырнув за борт, чтобы несколько человек увидели и подтвердили. Но сделает он это под видом несчастного случая.

Глен сам был близок к самоубийству, узнавая такие подробности коварного плана напарника. Если раньше план был просто жутким, то теперь он становился жутко-коварным.

— Ты не терял времени зря прошлой ночью. Может, надёжнее будет потопить весь лайнер?

— Твои издевательства неуместны, как и всегда, — спокойно отреагировал Леонид. — Я всё рассчитал. Одного персонажа придётся принести в жертву.

— Человека! Персонажи это те…

— Да-да, те, кто живут на бумаге, а в реальности живут люди. Слышал неоднократно, давай не будем возвращаться к этой теме. Если не забыл, я, по сути, тоже отдаю свою жизнь ради конечной цели.

— Ради конечной цели! — Глен не мог себя сдерживать. Он в очередной раз хотел напомнить Лео, сколь фальшива его цель, но передумал.

— Я хочу, чтобы ты связался потом с Вероникой и передал ей это письмо, — Лео протянул конверт.

Глен потянулся за письмом, но не стал брать.

— Ты хочешь обременить её мыслями о том, что это она виновата в смерти твоего двойника?

— Ты ещё не понял, что я не желаю ей зла? Это письмо я написал в прошлом году, когда узнал её адрес после возвращения в страну. Собирался отправить, но так и не решился. Там стоит дата. Ты скажешь, что нашёл его случайно в моих документах, чтобы оно ни в каком виде не сошло за предсмертную записку. Да и по содержанию там никаких подобных намёков нет.

Глен взял конверт. Ему показалось, что у него в руках раскалённый лист металла. Лео и Вероника никогда не будут вместе, а он — косвенная тому причина. Лео никогда не узнает об их связи, а он сможет наслаждаться ею без страха разоблачения и необходимости скрывать отношения. Разве не этого он желал? Да, будучи опьянённымтуманом, но сейчас он прозрел. Он принял своё решение так же безапелляционно, как и Леонид своё. Раз из его жизни исчезнет Лео, значит, вслед за ним должна исчезнуть и Вероника. Они — звенья одной ментальной цепи. Цепи, сковавшей Глена, и теперь дарующей ему свободу.

— Я передам, — коротко сказал Глен и направился к машине.

На Морской вокзал они неслись, будто опаздывали к отплытию. Но времени у них имелось предостаточно.

— Дальневосточные новости, — объявил диктор на радио, и Глен раздражённо ударил по кнопке на магнитоле.

— К чёрту новости! — бросил он. — Вкуси это!

Лео схватился за голову, закрывая уши ладонями.