Кара за хебрис

– Какого черта ты делаешь?! – накинулась на него Жули, срывая злость. – Натягивай штаны, а не в плед заворачивайся! – она выругалась и посмотрела на Мэдж. – Ты человек?

– Что?

– Ты человек или хьюмер?!

– Человек.

– Уже лучше, – выдохнула Жули, застегнула лифчик, но тут же снова занервничала. – Ты знаешь эту бабу? – спросила она Ферри.

– Арвал рассказывал…

– Значит, не знаешь… – Жули натянула свитер, поправила взлохмаченные волосы. – Где твой чемодан? – спросила она Мэдж.

– В прихожей.

– Открой его! – Жули не просила. Она требовала. – Черт! – сказала она, разглядывая кружевное белье. – Ты собиралась лететь на другую планету и не придумала ничего лучше, кроме как набрать кучу ненужных лифчиков и трусов?!

– Арвалу нравятся…

– К черту Арвала!

Жули вернулась в гостиную. Открыла первую попавшуюся на глаза бутылку и налила себе целый стакан. Водка обожгла горло. Руки перестали трястись.

– Что сделано, то сделано, – сказала она. Посмотрела на нелепо прыгавшего на одной ноге Ферри, который тщетно пытался натянуть брюки, и грустно улыбнулась. – Когда вы уезжаете?

– В двенадцать, – сказала Мэдж.

Жули посмотрела на часы.

– Без меня не уезжайте, – сказала она Ферри. – Я быстро. Соберу вещи и сразу вернусь.

* * *

Такси остановилось, и водитель осторожно сообщил пассажиру, что они приехали.

– Я знаю, – Арвал расплатился и остался один на промерзшей улице.

Какая-то женщина, скорее всего, хьюмер, спросила у него, который час.

– Половина двенадцатого, – сказал Арвал и поднялся по заснеженным ступеням.

Он вошел в лифт, стараясь думать о Мэдж и выпивке, которая ждала его наверху. Мотор загудел, натягивая стальные тросы. «Все это взлеты и падения», – пронеслось в голове Арвала. Так, кажется, говорил Верн, или Бартон, или Хельда… Они все уже сливались в одно искаженное ложью лицо. В одну маску на этом безумном маскараде улыбок и холодных сердец. Маскараде танцующей плоти и плачущих глаз, где нет ничего настоящего, лишь придуманные тобой иллюзии, в которые должен верить. Всполохи света на черном небе. Крики: «Вы видели Бога?» Ответ: «Да, он был прямо здесь. В окружении ангелов и сорока старцев, восхваляющих агнца». Ложь! Никто ничего не видел. Это был лишь свет, иллюзия, желание видеть то, что хочется видеть, и крик дурака из ожидающей крика толпы… Теплая кровать в холодные ночи. Необходимость тела под одеялом. Чужого тела, к которому можно прижаться и рассказать о всполохах света, строя планы на завтрашний день. Кувыркаться в кровати, изучая новые позы грусти. Коллективный психоз смеха по центральным каналам. Замени мозги на микросхемы – и увидишь в нем смысл. Распечатка кодов контроля для каждого хьюмера, утвержденная парламентом. Тяжелый молот стучит о наковальню в кузне иллюзий. Хьюмеры маршируют в заданном им темпе. Невидимые ботинки чеканят дробь. Каблуки и шпильки. И ты уже часть этого марша. Идешь и пытаешься попасть в ритм, но не можешь. Потому что утвержденные коды не действуют. «Не считайте себя особенным!» – говорит Бартон. «А я и не считаю», – Арвал улыбается. Иногда губы теплее слов. Иногда сны дороже реальности. Иногда можно смотреть друг на друга часами. А иногда ненавидеть пять минут, когда вы вместе. Верность и доверие – такие похожие, но в тоже время разные слова. Счастлив тот безумец, который способен слепо верить. Поводырь всегда найдется и укажет путь…

Арвал вышел из лифта. Дверь открыла Мэдж. Он посмотрел на нее и почему-то снова вспомнил Бартона.

– Думал, что я не приеду? – спросила она.

– Я ни о чем не думал, – Арвал прошел мимо нее и заглянул в гостиную. – Собирайся, – сказал он Ферри.

– Нужно дождаться Жули.

– Ты спятил?! – в голове что-то щелкнуло. – Надеюсь, это не та Жули, которая живет с доктором Милтом и спит с Бартоном?

– Та, – осторожно кивнул Ферри и сказал, что у него хватит денег, чтобы заплатить за них обоих.

Арвал слушал его, вспоминая разговор с капитаном «И-318»…

– Вы хотите бежать с семьей?

– К черту семью! Всего лишь друг и любовница…

Арвал обернулся и посмотрел на Мэдж…

– Нет, капитан Нолан, извините. К черту семью! Всего лишь идиот и шлюха.

– И кто же тогда вы, мистер Арвал?

– Я? – Арвал молчал, не зная ответа.

* * *

«Дура! – кричала Жули самой себе. – Какая же я дура!».

– Вам нехорошо, мадам? – спросил ее таксист.

Она не ответила. Даже не услышала его. Лишь щеки вспыхнули еще более ярким огнем, нежели прежде. Если Милт увидит ее, то сразу все поймет. Милт или Бартон… Она не должна возвращаться. Теперь уже ничего не исправить. И неважно, сколько сомнений жужжит в голове. Что сделано, то сделано. Король умер, да здравствует новый король! Жули представила ликующие толпы и подумала, что сейчас было бы неплохо выпить. Такси остановилось, и она хотела выйти, но это был лишь очередной перекресток. «Не паниковать! – сказала себе Жули. – Не паниковать, чертова дура!»