КАРЕ

вымоет окно и не соскочит после этого с подоконника на пол. Мама Германа имела привычку намывать окна в квар- тире каждый год и, как правило, весной, поэтому-то Гер- ман и недолюбливал весну. С годами Герман все больше и больше опасался за жизнь своих родителей, предчувствуя их скорую смерть. Можно было смело и без каких-либо натяжек считать Германа Градского натурой впечатли- тельной, склада ума мистического, страдающего, ко всему прочему, не только навязчивыми фобиями и комплекса- ми, но и свойственной многим горделивым и тщеславным натурам манией величия. Не трудно себе представить, что творилось в душе у Германа, когда его в возрасте десяти лет, уже после того, как приняли в пионеры, повезли вме- сте со всем классом в Мавзолей на Красной площади. Он смотрел с сосредоточенным выражением лица в сторо- ну резвящихся одноклассников и искренне недоумевал:

«Чему они так радуются? Ведь их же не в кино, не в цирк и не в зоопарк везут? Чего здесь хорошего на покойника в гробу смотреть? Как им всем не страшно?» В очереди к Мавзолею Герману пришлось стоять недолго, не больше часа. Но и этого времени ему вполне хватило для того, чтобы в самошном деле соприкоснуться с тенями и в пол- ной мере ощутить на себе дыхание загробного мира, все его, так сказать, прелести. Первые ведения стали посе- щать Германа еще в метро, когда поезд въехал в короткий тоннель, который начинался сразу после станции метро

«Кутузовская». Именно тогда Герман испугался замкнуто- го пространства и в первый раз от страха прикрыл глаза. Как только прикрыл глаза, так сразу и услышал под шум и стук колес траурную мелодию. Но вскоре поезд выехал из тоннеля, стало светло, и мелодия похоронного перестала доноситься до его ушей. Герман получил короткую пере- дышку и открыл глаза. Поезд остановился на станции метро «Студенческая», двери вагонов распахнулись, Гер- ман вздохнул и перевел дыхание. Двери вагонов захлоп- нулись, поезд тронулся с места, набрал ход, и через сотню другую метров вновь исчез под землей. За окнами ваго- нов стало темно, как в ночь, Герман прикрыл глаза. Но только в этот раз не на короткую минуту, а на несколько

минут. Все это время ему казалось, что он едет в сторону Мавзолея не в окружении живых людей, но в окружении лежащих в гробах покойников. Ему казалось, что он и сам в любую минуту может умереть, уже после того, как поезд остановится посреди тоннеля и он вместе со всеми будет заживо погребен под землей… К тому моменту, когда Гер- ман переступал порог Мавзолея, он был ни жив ни мертв. Когда же он бросил неосторожный взгляд в сторону сар- кофага и увидел там лежащую в гробу мумию, то и вовсе потерял сознание и рухнул навзничь на пол. Именно тог- да, уже после того, как Германа на руках вынесли из Мав- золея и он пришел в себя, Герман и стал недолюбливать как самого покойного вождя, так и все то, что с ним в то время было так или иначе связано…

Что же касательно страсти Германа Градского до азартных игр, то к этому, сама того не ведая, приложила руку вся та же его мама. Именно она и подвела шестилет- него Германа в первый раз к игровому столику. Именно она и усадила его рядом с собой за него. И именно она, а не кто-нибудь другой, и сделала первую в жизни Германа ставку, бросив три копейки на кон стола, когда он еще в садик ходил. Именно в этот день, в тот день, когда Герман сорвал с игрового стола свой первый в жизни куш, он и познал магию чисел и звон золотых монет. Его удивлению не было предела, когда прямо перед ним, прямо перед его носом, положили семьдесят две копейки вместо тех трех, которые его мама только что поставила на кон. В глазах юного Германа это было похоже на сказку. Он смо- трел на рассыпанные по столу деньги и принимал это за волшебство. Сверкающие всеми цветами радуги монет- ки завораживали Геру. Гера протянул к монеткам руку и сложил их в горочку. После чего и стал любоваться ими. Гера смотрел на выложенные перед собой монетки как на горочку золотую. В этот самый момент у него загорелись глаза, и он понял, что на белом свете не только в сказках, но и в жизни случаются чудеса. Для этого всего лишь надо вовремя поставить на кон и вслед за этим выиграть. Труд- но сказать, как бы вообще сложилась вся его дальнейшая жизнь, не выиграй он в тот теплый июльский вечер сразу