Карибская тайна. Отель Бертрам. Третья девушка. Ночная тьма

— Его квалификация позволит ему представить суду подобное заключение. Если в этом возникнет необходимость.

— А он хоть что-нибудь о ней знает?

— Полагаю, что очень и очень много. С того дня, когда мы выследили ее в кафе «Трилистник», она находилась в его клинике.

— Кто ее туда отправил?

Пуаро улыбнулся.

— Я. Перед тем как поспешить в кафе после вашего звонка, я кое о чем с ним договорился — по телефону.

— Как! Все эти дни я так страдала, умоляла вас принять меры, а вы, оказывается, их уже приняли и ничего мне не сказали? Право, мосье Пуаро! Как же вы могли… у меня нет слов… нет, вы нанесли мне… смертоносную обиду…

— Не сердитесь, мадам, умоляю вас. Я хотел как лучше.

— Знаем мы эти отговорки… сначала выведут человека из себя!.. А что еще вы сделали?

— Устроил так, что ее отец поручил мне принять меры для ее безопасности.

— То есть искать помощи у доктора Стиллингуотера?

— У Стиллингфлита. Совершенно верно.

— Но как вам это удалось? И как мог ее отец обратиться к вам? Он ведь из тех, кто не доверяет иностранцам.

— Я втер ему себя, как фокусник незаметно втирает наивному зрителю нужную карту. Я явился к нему якобы потому, что получил от него письмо с такой просьбой.

— И он вам поверил?

— Разумеется. Я же показал ему это письмо. Оно было напечатано на фирменном бланке его предприятия и им же подписано, поверил, хотя сам тут же доказал мне, что это не его подпись.

— Вы что же, сами его написали?

— Да. Я подумал, что оно вызовет у него любопытство, и он меня примет. А уж остальное было несложно — при моих-то талантах.

— Вы сказали ему, что хотите обратиться к доктору Стиллингфлиту?

— Нет. Это я держал в секрете. Видите ли, существовала определенная опасность.

— Для Нормы?

— Для Нормы. Или же Норма была опасна для кого-то еще. С самого начала существовали две возможности. Попытка отравить миссис Рестарик выглядела очень уж не убедительной. Затем непонятная история с револьверным выстрелом здесь, в Бородин-Меншенс, и еще с ножами и кровавыми пятнами. Каждый раз, когда случались подобные вещи, Норма о них ничего не знала, не могла вспомнить. Скажем, она находит у себя в комнате мышьяк, но совершенно не помнит, как его туда положила. Утверждает, что у нее случаются провалы в памяти, и она не может вспомнить, где была и чем занималась в определенные промежутки времени. Возникает вопрос: насколько она правдива в этих своих откровениях. И, соответственно, кто же она в действительности — жертва какого-то чудовищного и, возможно, безумного плана или же — его вдохновитель и исполнитель? И еще — не пытается ли она представить себя человеком с неуравновешенной психикой — чтобы в дальнейшем избежать ответственности за убийство?

— Сегодня она была какой-то не такой, — задумчиво сказала миссис Оливер. — Вы заметили? Совсем другой. Не… не как в тумане.

— Не Офелия, — Пуаро кивнул, — а Ифигения[272].

Снаружи донесся какой-то шум и отвлек их внимание.

— Вы считаете — начала было миссис Оливер и умолкла. Пуаро подошел к окну и выглянул во двор. Там остановилась машина «скорой помощи».

— Они за ним? — дрожащим голосом спросила миссис Оливер. И добавила с внезапно прихлынувшей жалостью: — Бедный Павлин.

— Субъект малосимпатичный, — холодно заметил Пуаро.

— Но очень живописный… И такой молодой, — сказала миссис Оливер.

— Для les femmes этого достаточно. — Пуаро чуть-чуть приоткрыл дверь и посмотрел в щелочку. — Вы извините меня, если я вас ненадолго покину? — сказал он.

— А вы куда? — строгим голосом осведомилась миссис Оливер.

— Вы задаете не слишком деликатные вопросы, — заметил с упреком Пуаро.

— Ах, простите! Но только туалет в другой стороне, — пробормотала она шепотом, усмотрев сквозь щелку, куда он направляется.

Потом отошла к окну и принялась наблюдать за тем, что происходит внизу.

— Только что на такси подъехал мистер Рестарик, — сообщила она, когда несколько минут спустя в комнату тихонько вернулся Пуаро. — С ним Клодия. Вам удалось пробраться в комнату Нормы или… в общем, туда, куда вы на самом деле отправились?

— В комнате Нормы полиция.

— Да, не повезло! А что у вас в этой картонке?

Пуаро ответил вопросом на вопрос:

— А что у вас в этой сумке с персидскими колесницами?

— В моей хозяйственной сумке? Пара земляных груш, а что?

— Тогда сделайте милость, заберите у меня эту картонку. Только умоляю, обращайтесь с ней бережно, не раздавите.

— А что там такое?

— То, что я надеялся найти и нашел. Кажется, там началось какое-то движение, — добавил он, подразумевая новые звуки, наполнившие квартиру.

Миссис Оливер пришло в голову, что Пуаро, будучи иностранцем, нашел очень выразительное определение происходящего, хотя и несколько неожиданное. Что-то громко и сердито говорил Рестарик. По телефону говорила Клодия. Пришел полицейский стенографист и тут же отправился в соседнюю квартиру взять показания у Фрэнсис Кэри и таинственной особы по имени мисс Джейкоб. Деловито входили и выходили члены следственной бригады. Два фотографа уже забрали свои аппараты и отправились восвояси.