Карл Мёрк и отдел «Q». Книги 1-7

Телеграмма, полученная Меретой Люнггор, все–таки не могла пройти мимо ее секретарши. Кто в Кристиансборге вообще принял телеграмму–валентинку? Почему все так уверены, что это могла сделать только сама Мерета Люнггор? Ведь в тот момент она, кажется, была завалена работой, как никто другой из членов фолькетинга. Рассуждая логически, телеграмма должна была пройти через руки секретарши. Не то чтобы Карл подозревал секретаршу в том, что она непременно сует нос во все бумаги шефа, но все же…

Вот что его встревожило!

— Нам пришел ответ от «Телеграмз онлайн», — объявил показавшийся в дверях Ассад.

Карл вскинул голову.

— Они не могли сообщить, что в ней было написано, зато у них зарегистрировано, кто ее послал. Чудное такое имя. — Ассад посмотрел в записку и прочитал: — Таге Баггесен. Они говорят, что телеграмма была от кого–то из фолькетинга. Я только это хотел сказать.

Передав листок Карлу, помощник уже повернулся, чтобы уйти, но добавил:

— Мы собираем материал о той аварии. Меня ждут наверху.

Карл кивнул, затем взял трубку и набрал номер фолькетинга.

Ответила ему служащая секретариата радикального центра. Она говорила любезно, однако сказала, что, к сожалению, Таге Баггесен в отъезде, уехал на уик–энд на Фарерские острова.

— Ничего, — успокоил девушку Карл. — Я свяжусь с ним в понедельник.

— В таком случае хочу вас предупредить, что в понедельник Баггесен будет очень занят. Просто чтобы вы знали.

Тогда он попросил соединить его с секретариатом «демократов».

Там тоже трубку взяла секретарша, только очень усталая, и сказала, что вот так, с ходу, ничего не может ответить. Но если она, дескать, не ошибается, то последней секретаршей Мереты Люнггор была девушка по имени Сёс Норуп.

Карл подтвердил, что именно так ее и звали.

— Не то чтобы она была такой уж незапоминающейся, — продолжал голос в трубке, — просто тут очень недолго проработала.

Тут вмешался голос другой секретарши, которая подсказала, что Сёс Норуп перешла сюда вроде бы из ДСЮЭ, а потом туда же вернулась, хотя ей предлагали остаться у преемника Мереты Люнггор.

— Вобла была сушеная, — произнес кто–то еще, и это, по–видимому, освежило память остальных девушек в комнате.

«Так и есть, — с удовлетворением подумал Карл. — Таких, как мы, положительных, надежных зануд люди запоминают надолго».

Тогда он позвонил в ДСЮЭ, и — что бы вы думали! — все в секретариате хорошо помнили Сёс Норуп. Нет, она не вернулась на старое место. Куда–то ушла и как в воду канула.

Положив трубку, Карл покачал головой. Как–то вдруг в его работе все пошло так, что с какого бы конца он ни принимался за дело, все нити приводили к бесследному исчезновению. У него совсем не вызывала восторга перспектива пускаться на поиски секретарши, которая, может быть, помнит что–то про телеграмму, которая, может быть, укажет на некую личность, которая, может быть, встречалась с Меретой Люнггор в кафе и, может быть, знает что–то о том, в каком настроении та находилась пять лет назад. Пожалуй, лучше уж разузнать, насколько Ассад с помощью здешних секретарш продвинулся в деле расследования той проклятой аварии.

Следователи обнаружились в одном из вспомогательных помещений в окружении разложенных на столе факсов, фотокопий и разных бумажек. Впечатление было такое, словно Ассад открыл центр по работе с избирателями для участия в президентской кампании. Три секретарши трещали без умолку, а Ассад подливал чаю и старательно кивал при каждом новом повороте этой светской беседы. Удивительно результативный метод работы!

Карл осторожно постучал по дверному косяку.

— Похоже, вы собрали большое количество документов, — произнес он, кивая на бумаги.

И почувствовал себя невидимкой: одна только фру Сёренсен удостоила его взглядом, хотя это и не доставило ему большой радости.

Он молча удалился в коридор и впервые после окончания школы испытал что–то похожее на ревность.

— Карл Мёрк, — раздался у него за спиной голос, который тотчас же заставил его забыть о горьком чувстве поражения и ощутить себя победителем. — Маркус Якобсен сказал, что вы хотели поговорить со мной. Назначим время для встречи.

Обернувшись, Карл тут же поймал взгляд Моны Ибсен. Назначить встречу? Еще бы, черт возьми!

22

2003–2005 годы

После того как на день рождения Мереты они выключили свет и увеличили давление, она проспала целые сутки. Ее совершенно сразило сознание того, что ее жизнью полностью распоряжается кто–то другой и что она, судя по всему, находится на пути к бездне. Лишь на следующий день, когда в шлюзе загремело ведро с едой, она открыла глаза и попыталась сориентироваться в обстановке.