Карл обходчик подземелий 5

— Не волнуйся, дитя мое, — сказал глинер Херк. Несмотря на то, что я находился в резервуаре с жидкостью, я мог слышать существо так, будто оно действительно сидело рядом со мной. У него был странно формальный британский акцент. Как персонаж Шекспира. «Это не квантовое картирование. Вы смотрите на арт, а затем нажимаете кнопку между 1 и 30. Чем лучше арт, тем выше балл. Простой. В конце концов, побеждает маленький пельмень с самым высоким средним показателем».

Справа от меня презрительно фыркнул верблюд. Он вытащил нечто похожее на стакан, наполненный дымом, и поднес его к своему большому носу.

Верблюд долго и упорно принюхивался.

«Правда, старый друг? Дети слишком много для тебя? Херк позвал верблюда. — Ты с ума сойдешь, прежде чем мы закончим.

«Ешь мою задницу, Херк», — сказал верблюд. Затем, повысив голос, верблюд крикнул: «Давайте покончим с этим».

Это будет первый и последний раз, когда я услышу разговор верблюда.

— Не обращай внимания на Г’валта, — сказал мне Херк заговорщицким шепотом.

«Он злится, что к его имени добавили драму».

— Я не знаю, что это значит, — сказал я.

Херк указал вверх. «На моем бейдже написано «Хёрк». Это потому, что якобы все знают, кто я. Я Херк. Конструктор Клуба Отчаянных вместе с несколькими различными наборами. Многолетний цветок панели CrawlCon. Аналогично, на вашем теге просто написано «Карл».

Все знают, кто ты, даже если ты не скакала в нижнем белье. В этом году у имени Г’валта есть уточнение. Когда-то он написал несколько сценических драм, в том числе небольшой шедевр под названием «Сеанс любви». Это выполняется только NPC на девятом этаже обхода. По крайней мере, только юридически. В былые времена все знали, кто он такой. Теперь ему нужно немного подбодрить, чтобы оживить всеобщие воспоминания». Человек-рыба драматично вздохнул. «Это не имеет значения, когда дело касается этих клубков бездарной молодежи, покрытых подгузниками. Единственный из нас, кого они, возможно, узнают, это ты, дорогой Карл. Судейство в художественном конкурсе является одновременно первой и последней остановкой жюри. Смесь восходящих звезд и тех, кого они собираются выбросить в мусорный портал».

Я начал понимать, что, несмотря на его удар по верблюду, этот глинер тоже сошел с ума.

«Эй», — сказал я. «Вы знаете, что только что произошло? Я имею в виду в подземелье. С Донатом и Люсией Мар? Они мне не скажут».

Херк покачал головой. «Прошу прощения, мой мальчик. Сейчас смотрю только самые яркие моменты. Но если ваш компаньон связался с этим ползучим психопатом, я сочувствую вашему другу.

Черт побери, подумал я. Я посмотрел на верблюда, но он только покачал мне головой.

Один из роботов-мексов внезапно издал звуковой сигнал и направился в нашу сторону. “Дети. Пришло время быть судимым. Теперь выстраивайтесь в ряд один за другим».

*

«Это моя мама», — сказала маленькая эльфийка. Ее звали Баттеркап Дивинити, и она нарисовала поразительно хорошее изображение эльфийки в стиле аниме, улыбающейся зрителю. Картинка моргнула и послала мне воздушный поцелуй.

«Это действительно хорошо», — сказал я. Я поставил ей 24.

“Спасибо. Она мертва, — сказала девушка, прежде чем отвернуться.

— Господи, — пробормотал я.

“О боги. Эти ребята, — прошептал Хёрк, когда три козла подошли бок о бок. Это были маленькие, угольно-черные, длинношерстные козочки с красными глазами. Они выглядели миниатюрными, сатанинскими, Препотентами, выстроившимися в ряд. Имена над их головами были чем-то вроде научных уравнений. Совершенно непроизносимо.

— Э-э, так где же твоя запись, — сказал я, глядя на трех маленьких козочек.

— Судите нас, — сказал центральный козлёнок. Он блеял. «Осудите нас».

Справа от меня Г’валт потерял сознание, и чья-то рука потянулась через его плечо и набрала счет. Это продолжалось уже некоторое время.

Он голосовал молча, но, поскольку он заснул, голосование проводил кто-то еще в комнате с ним.

«Я не знаю, кем мне быть…»

«Просто выберите номер», — прошептал Херк, голосуя. — Уведите их отсюда к черту.

“Судить. Мы хотим суда», — сказал центральный козел. Двое других издали длинное и продолжительное блеяние, которое звучало так, будто его воспроизводили в замедленной съемке.

Я протянул руку и выбрал пять — самую низкую цену, которую я давал всем, кроме этого маленького засранца Кита.

Три козла вздохнули как один, все трое немного развернулись и просто пошли прочь.

— Решение получено, — сказал средний. «Дааааааа».

“Что это было?” — спросил я Хёрка, когда подошел следующий ребенок. Пустышка с чем-то похожим на цветок из пластилина.

— «Изобилие», — сказал Херк, наблюдая, как они уходят. Я услышал дрожь в голосе рыбочеловека. «Они все такие. Тебе стоит увидеться со взрослыми. Ваш коллега по конкурсу, этот капридный парень, каждые несколько дней ходит с ними на программу, где они просто сидят вокруг него, пока он кричит, а они кричат в ответ. Это самая странная вещь. Никто не знает, что происходит у них в головах. Это странно даже для меня, и мой мальчик, я видел вещи, во которые ты не поверишь.