Карнавал лжи

– Сомневаюсь, мхм, что оно окажется таковым, – буркнул господин Гирен, стуча тростью по мрамору.

– Я пойду первым, – подходя к зеркалу, сказал амадэй.

– Ну конечно. Надо же, мхм, сразу побеседовать с теми, кто нас там встретит…

Арон сделал шаг, и зеркальная гладь поглотила его без звука, без вспышки. По гладкой поверхности лишь побежали круги, будто кто-то кинул камень в водную гладь. Лив захотела было последовать за ним, но старик удержал её за плечо:

– Подожди немного. Мы ему, мхм, пока только мешать будем…

Девочка замерла, нетерпеливо притопывая ногой, – и, стоило господину Гирену опустить руку, бесстрашно шагнула вперёд, ощутив, как её словно окатывает с головы до пят ледяной водой.

На миг сделалось очень темно и холодно. Затем – светло и тепло, и Лив сощурилась, привыкая к картинке перед глазами.

– Молодец, – произнёс Арон, когда взгляд Лив сфокусировался достаточно, чтобы различить его лицо. Отвёл девочку в сторону и дождался, пока из зеркала появится господин Гирен: старик шагнул сквозь стекло так буднично, словно просто переступил дверной порог. – Всё в порядке. Мы можем идти.

Зал, куда они прибыли, точно копировал оставшийся за зеркалом в Нордвуде (не считая того, что в нём было заметно светлее, а у двери вместо волшебницы дежурил пузатенький колдун, рассеянным взглядом смотревший прямо перед собой). Приняв слова амадэя за разрешение, Лив выбежала в приёмную, оттуда на улицу – и ахнула.

Белые дома вокруг венчали башенки с пёстрыми флагами и резными флюгерами на верхушках. Вместо брусчатки людную улицу мостили мраморные плиты, слегка присыпанные снегом; крыши сверкали серебром в рассветном солнце, светлый дым из тонких труб затейливыми спиралями таял в зимнем воздухе. Надо всем этим высился вдалеке белокаменный замок, будто паривший над городом: казалось, шпили королевского дворца Альденвейтс уходят прямиком в облака.

– Что, впечатляет? – Господин Гирен сложил пальцы на рукояти трости, неодобрительно оглядываясь по сторонам. Благо в этот ранний час народу было немного и они никому не мешали. – Мрамор… мхм… позёрство. Нет бы булыжником улицы выложить, надо было мрамором, а потом заклятие алмазной пыли накладывать…

– Вечно тебе что-то не нравится, – с улыбкой заметил Арон.

– Не что-то, а вполне конкретные вещи. Например, то, что я не выспался, замёрз и ужасно голоден.

– Или боишься печального тепла нахлынувших воспоминаний?

Господин Гирен буркнул «мхм», но смолчал.

– Предлагаю накормить тебя и нас заодно, а после отправиться на поиски особняка Шелианов, – продолжил Арон. – Как тебе такой план?

– Мне нравится, – объявила Лив, хватая амадэя за руку и утягивая вперёд, навстречу сказочно красивому городу и хрусту снега под подошвами их сапог. Глаза девочки блестели от восторга. – Где будем есть? А пирожные там готовят?

– Кажется, притаилось неподалёку одно местечко, неоднократно проверенное нашим другом. – Арон покосился на старика, бодро вышагивавшего рядом с ними. – Что ни говори, а Адамант прибавил тебе сил.

– Просто свежий воздух взбодрил. – Взгляд звездочёта сделался почти таким же оживлённым, как у Лив. – И правда, что ль, в «Корону» зайти… мхм… Интересно, там всё такая же вкусная яичница?

– Не люблю яичницу, – не замедлила отозваться Лив. Ей тогда было лет пять, но она до сих пор помнила, как они с Ташей пытались порадовать маму, приготовив на обед молочную яичницу-болтушку с овощами. Весь стол заставили баночками с солью, сахаром, белками, желтками, молоком и сливками; пол оккупировали луковицы и помидоры, которые в руках Лив сразу обретали новый смысл существования – упасть и подкатиться кому-то под ноги. Если помидорам это удавалось, и кто-то из девочек давил их, а то и поскальзывался, шлёпаясь на пол, – помидоры удовлетворённо отправлялись в свой помидорный загробный мир, и приходилось сёстрам счищать их влажный прах с досок и сваливать в усыпальницу, она же мусорное ведро. А когда яичницу наконец поставили на огонь, к Таше зашёл Гаст; сестра вышла к нему на террасу, а Лив, которой поручили следить за сковородой, отправилась в детскую взять куклу, чтобы следить было не так скучно, но кукла куда-то делась, и её пришлось долго искать…

В общем, когда мама вернулась, её злые-презлые девочки отскребали от гари чёрную-пречёрную сковороду. Правда, мама ничуть не рассердилась, а расцеловала их и велела идти гулять: мол, сковороду домоет тётя Лейна, да и с обедом она как-нибудь справится, а они у неё самые любящие и заботливые дочки в мире…

…и когда мама вернётся? Уехала в гости и уже который месяц не возвращается. Она болеет, конечно (брат дяди Арона постарался, наслал на неё порчу), но порча ведь не заразная, и Таша с Лив маме не мешали бы, а заботились бы о ней…

– Эту яичницу ты полюбишь, – голос волшебника сделался откровенно мечтательным. – Свежайшие яйца, помидоры, зелень, пряные травы, мхммм… Лид так и не научилась готовить подобную.