Картак (СИ)

Когда я попал в этот мир, было начало весны, сейчас же лето клонилось к концу, погодка начала радовать пасмурными деньками и короткими дождями. По рассказам ребят тут теплая зима, хоть и бывает со снегом. Так что последние занятия нас особо не радовали. Одежда наша за все это время настолько обтрепалась и застиралась, что уже толком не грела, и промозглая погода постоянно снабжала наш отряд насморком и кашлем.

Но не только это стало волновать нас. К концу лета в лагере стали происходить изменения, видимые невооруженным глазом. Постепенно ушли старые отряды, на смену которым пришли другие с новобранцами. А если точнее с бывшими крестьянами, которых гоняли, пытаясь сделать из них хоть какое-то подобие воинов. Из старожил в лагере вскоре остались только мы и сотня охранения.

Появились среди людей слухи о боевых действиях на северной границе, но толком их подтвердить никто не мог. Все было на уровне испорченного телефона — в одном углу пукнули, в другом сказали, что усрался.

Слухи слухами, а командиры подразделений начали гонять отряды сильнее, даже дэй впрягал нас на порядок больше. Так что многие прониклись и попытались собрать как можно больше информации из тех крупиц, что витали по лагерю.

В один прекрасный промозглый день мы по привычке построились на завтрак. В лагере царила не свойственная обычному распорядку суета. Все бегали, носились туда-сюда, кто-то орал на весь лагерь, пропесочивая «тупоголовых сопляков» или раздавая распоряжения направо и налево. Через минуту мы увидели нашего дэя, который шел от офицерской казармы. Сегодня он был несколько мрачен.

— Слушайте сюда ребята. — Начал он. — Нас отправляют в боевой выход. Плохо, что так быстро, нормальных воинов за прошедшее время из вас не сделать, вы и сами это понимаете. Но приказ есть приказ. Мы выдвигаемся в Сухарь[17] своим составом. Там переходим под командование пьятра снабжения и продолжаем движение до Верхушки[18]. Сейчас отправляетесь на склад и получаете свою форму и замену старой защите. Кому надо к кузнецу — не затягивайте, до завтра все должно быть сделано, с рассветом выходим. Вопросы? — В ответ молчание. — Тогда шагом марш!

На складе нам выдали по походному мешку, в который была сложена наша форма, запасные рубахи со штанами и портянки. Старую одежду приказали собрать в кучу и сжечь за лагерем. Выдали новые кольчуги, наручи и сапоги взамен старым, а так же комплект походных столовых приборов. Всех подряд нагружали чем-то вроде спальников — пара одеял, непромокаемых с одной стороны и ворсистых с другой, были сшиты между собой на манер пододеяльника и имели отверстие с торца, закрывающееся деревянными застежками. Мне и еще двум ребятам выдали запас еды и общую посуду — котелок, черпак, тренога и всякой мелочи. У Пряна каждый получил небольшую котомку с бинтами, спиртом и несколькими склянками заживляющей мази.

Наш дест вернулся в казарму и начал примерять обновки. Новая форма состояла из простой рубахи, плотного подкольчужного жилета, плотных штанов, накладок на ноги из твердой кожи, непромокаемого плаща с капюшоном, рукавиц обшитых с тыльной стороны металлическими накладками и сапог усиленных в верхней части дополнительным слоем кожи. Все это великолепие в купе с подогнанной кольчугой, сбруей и шлемом выглядело очень грозно. До попадания сюда я бы точно обосрался, если бы увидел, как дядька в такой экипировке мчится на меня.

— Не может быть! — Воскликнул Линь и замер, держа в руках развернутый плащ.

— Чего случилось? — Обернулись к нему ребята. — Чего орешь-то?

— Сами посмотрите! — Развернул он перед нами плащ.

На нем красовалось вышитое тонкой каемкой изображение половины солнца, внутри которого находилась странная карикатура на птицу с расправленными крыльями, а у ее основания, свернувшись кольцом и подняв голову, лежала змея.

— Ну и чего? — Спросил Керн. — Эмблема как эмблема, чего раскричался?

— Вы что, не знаете? — Линь ошалело обвел нас взглядом.

— Не знаем. — Подтвердил я. — Поделишься?

— Ну вы тьма-а-а… — Протянул он, качая головой.

— Слушай, не тяни тита за хвост. — Не выдержал как всегда непоседливый Дежи. — Давай рассказывай.

— Ладно-ладно. — Начал Линь, примирительно расставив в стороны руки. — Это одна из старых историй, о которых не очень любят говорить в теперешнее время. Отец нынешнего короля очень болезненно воспринимал напоминания о Тысяче Бона. Так что горланить об этом не стоит, усекли?

— Подожди! — Прервал его Дежи. — Не хочешь ли ты сказать, что сказки про некра в армии правда?

— Какого некра?… — Вклинился Керн.

— Да тихо вам! — Оборвал я обоих. — Если вам известна история, то мне нет. И я бы хотел ее послушать! Продолжай Линь.

— Угу. — Кивнул тот. — Вот эта эмблема принадлежала когда-то воинам из Тысячи Бона. — Ткнул он пальцем в солнце с птицей. — А что означает змея я не знаю, вроде бы тысяча делилась на сотни. У каждой такой сотни были свои, как бы «свойства». Знаю только про Рысей — они были группой разведки в тысяче, а змея… нет, не припомню.

— А что за Тысяча Бона такая? — Подтолкнул его я.