Касание Воды

— Сразу после новостей о гибели принцессы. Признаюсь, ты заставила меня поволноваться о твоем возвращении. Я уже начал склоняться к версии, что и сейчас ты останешься с узурпатором.

— Тогда мне было что терять. Сейчас я равнодушна к смерти. — Королева потерла палец, на котором прежде было обручальное кольцо.

— Скорее тут мотив играет роль. Ты будешь мстить?

— А стоит? Дочь мне не вернуть. К чему же?

— К тому, что люди не должны знать, что так можно, — император процедил сквозь зубы. — Будь он пьяницей, которого и так никто не спросит, тогда… Хотя и в этом случае одна дорога — месть.

Королева еще раз устало улыбнулась открытому окну и села на место, освобожденное от завала разного рода книг еще до ее появления в этой комнате. Однако отпечаток этих самых книг еще не пропал с обивки кресла. Лицо монарха спряталось в тени занавесок.

— Ты предложил бы мне пойти по твоим стопам?

— Что ты имеешь в виду?

— Брат. Ты совсем ослеп от навязчивой идеи, которую в тебе посеял наш отец. Остановись. Пусть все идет своим чередом. В твоих владениях прекрасная страна, люди счастливы и готовы отдать за тебя жизнь. Дети на улицах не голодают и радуются каждому дню. Чего ради ты строишь планы страшной мести? Ты же умен. Тебе ли не знать, что от добра добра не ищут?

Ярко-синяя туника императора переливалась на солнце крохотными чешуйками, а сам он оставался неподвижен, смотря в одну точку перед собой, но тем не менее его внимание было приковано к разговору с королевой.

— Как ты наивна, Антина. До мести нету дела мне. Да, умалишенные владыки ныне разных королевств однажды отреклись от нас — и что теперь? Теперь мы почиваем на лаврах, что принадлежать должны были всем северянам. Но не в этом дело. Давно бы я уже снискал покоя меж вершин Расколотого Хребта, но есть тайна, которую под силу разгадать лишь мне. Я не могу отречься от слова, данного себе, иначе вся интрига вместе с моим усопшим телом сожженной будет на костре.

— О чем ты, Драго? Весь север думает, что ты озабочен мыслями отвоевать земли, что когда-то принадлежали нашим предкам. Все считают тебя сумасшедшим, а мало того — главной угрозой всей Неймерии.

— О, полно! Пусть считают, как хотят. Позволь я расскажу тебе причину моего безумства.

Император подошёл к стене, на поверхности которой была искусно вырезана карта всего севера Неймерии. Реки, горы, моря, леса, деревни, города и королевства. Горы были выпуклыми, как и полагается, реки слегка впалыми по сравнению с лесами, а города обозначались главными достопримечательностями оных — в Аарде это был знаменитый ныне цирк, в Дастгарде — Шаарвиль, а в Палатонесе, к примеру, это было огромное дерево, растущее посреди города и упирающееся в самый небосвод на самом деле, а на карте лишь превосходящее все остальные.

— Ты помнишь все о наших предках, верно? Позволь, напомню, детали буду опускать. — Император навел указательный палец на родное королевство. — Наш предок — Генор Уйлетан, приплыл на материк здесь. Сначала он оказался в Солнечном Море и только потом высадился на сушу тут.

Палец уперся в красиво разрисованное дерево.

— Дальше он завоевал Дордонию, пошел на восток в Туурин и наконец с большими потерями заселил Расколотые Острова. — Большой палец Драго Уйлетана заботливо потер миниатюру Вуалия — древнейшего вулкана на самом севере. — Потом он вернулся в Творс и стал править.

— Это мне известно. — Антина сняла перчатки и положила на край стола. — Что же гложет тебя в делах давно минувших дней? Вернее, что за открытие может быть важнее, чем угостить сестру обедом с долгой дороги?

Королева ласково улыбнулась. Император не услышал ее слов, задумавшись над какой-то терзающей его мыслью, и не отрываясь вглядывался в свои земли, располосованные четкими линиями, обозначающими границы между городами. Затем его взгляд побежал наверх, к самому северу, и он вновь заговорил:

— Мне всегда было интересно, почему Генор Уйлетан позволил гномам занять эти горы, а эльфам — этот лес, хотя достаточно хладнокровно истреблял всех нелюдей на своем пути.

— Он хотел, чтобы люди обрели магические способности, которыми в совершенстве владели эльфы. Любой Уйлетан знает мотив нашего предка, — удивилась неосведомленности своего брата королева, хотя была уверена, что он лишь подводит ее к какому-то неординарному умозаключению.

— Да, союз с эльфами был единственным способом познать магию, но зачем? Зачем людям, и так сметающим все на своем пути, владеть магией? Обычного интереса тут недостаточно, потому что ненависть Генора Уйлетана к магам, согласно древним письменам, была не меньше, чем у Рогара.

— Постой. Разве Генор Уйлетан не был женат на Тиаде Де Реалевилль?

— Я тоже задал себе этот вопрос. Почему он принялся мешать расы? Почему сам, будучи яростным противником магии, в один момент перестал истреблять нелюдей, да еще и взял в жены эльфийку? Признайся, что это крайне странно и необычно.

Королева согласилась неуверенным кивком головы.

— Я продолжил изучать хроники и обнаружил интересный факт.