Касание Воды

— Конунга, говорят, замело тогда по пути в город и не успел он за свою жену постоять, если, конечно, хотел. Но, как назло, приехал он ни позже и ни раньше того, как костер поджигать стали. И вроде еще жива была Эстарада, когда он к ней подбежал. Выл, как лютый волк, не в силах пламя успокоить, я тебе клянусь. Молва ходит, что не выиграли бы ту битву под Амарилизом, если бы в нем зверя тогда не пробудили. Он рвал врагов, как настоящий берсеркер, и никого к столбу с женой не подпускал.

— А сам он ее в руки Инквизиции отдал?

— А кто его знает. Одни говорят, что сам, другие — что против его воли. Одно знаю точно — по-другому быть не могло.

— Это почему еще? — поинтересовался Гошек.

— А потому, что если бы Искрад жену свою в жертву не принес, — вмешался в повествование рыцарь, — то Орден Защитников в союзе с ярлом Гонуром разбили бы нашу армию так, что мокрого места бы не осталось от всех десяти тысяч. А так защитники дело свое сделали и ускакали восвояси.

— Ну и хорошо, что так случилось. Магам место давно указать пора, — деловито заявил юный охотник. — Они все по праву рождения считают, что им какие-то привилегии положены, а, как по мне, пусть лучше, чем ручками своими размахивать по ветру, делом займутся. Хозяйство какое-нибудь заведут. Поля засадят.

— А ты откуда вдруг такой башковитый? — подметил Ярыч. — Уже о хозяйстве думаешь, еще и бабы не попробовав? Сходи на войну сначала, потом будешь рассуждать. Мне хоть и до магов дела нет, но как-то тогда за душу схватило.

— Магия — это дар, — вновь встрял в разговор рыцарь. — Я готов за нее сразиться на поединке. Нет ничего прекраснее, чем описывать в стихах то, что происходит после одного взмаха мага, повелевающего ветром.

— Ну и Гром с ней, с этой магией, — прервал собеседников Ярыч, чтобы не уйти далеко в лес зарождающегося спора. — Вам историю мою закончить или вы, как гномьи девки, сейчас сиськами меряться будете?

Гошек и Гронар промолчали.

— Тогда рассказываю. Ясно одно было, что цветы эти неспроста на том поле растут. Нечистая сила. Чудовища этого уже и след простыл, но на случай, если его нора не где-то поблизости находится, я поторопился, чтобы по еще свежему следу пройти. И чуть погодя наткнулся на деревню. Волшебную, не иначе.

— Ну, тебя! — не выдержал Гошек, на этот раз искренне удивленный.

— Клянусь Громом. Небольшие такие домишки всюду стоят, куда не то, что взрослый мужик, а взрослая баба не поместится. Чудовищ этих полная долина была! И расхаживают они по ней как ни в чем не бывало, будто так и должно быть, понимаете? Будто существование их не против законов природы и кары Богов им бояться нечего. Трутся об деревья, словно волки какие, хоть и не волки вовсе. Играют друг с другом как щенята. В общем, радуются жизни, как любое другое существо, способное чувствовать тепло солнца или запах еды.

— Может, они Богами и созданы, Ярыч? — прозвучал голос рыцаря.

— Может, и созданы. Мне, в общем-то, уже не сильно интересно это стало после того, как я к их шкуркам присмотрелся. Шкуры добротные, я вам говорю. Получше песцовых будут. И шапок можно из них навязать и постель утеплить. Совсем замечтался я о том, сколько денег за них выручу, что про турнир напрочь забыл. Ночь уже близилась, а я от условленного с другими охотниками места за несколько верст оставался. Надо стало решать: либо проигрывать турнир и возвращаться позже за своим призом в эту деревню волшебную, или рассказать все и добычу с остальными поделить. Зато если эти чудища хитрыми хищниками окажутся, то будет безопаснее их пострелять.

Ноэми закрыла рот рукой, чтобы от захлестывающих ее эмоций не издать ни звука. Воспоминания замелькали перед ее глазами столь явно, что она была поражена, как могла забыть все это. Как могла поверить, что снуффы, среди которых она жила долгое время, — выдумка. Ведь она помнила их настолько явно, как сейчас чувствовала запах жареного цыплёнка, только что вынесенного за соседний стол. Потом она начала давать самой себе обещание, что ей обязательно нужно найти Йеллебугг. Сперва решив, что название поселения само ворвалось ей в голову, она только спустя несколько мгновений осознала, что продолжает слышать историю из-за своей спины, в которой и мелькнуло это слово.

— Я попал в него как положено, говорю вам. Грудная клетка была пробита насквозь, но он мало того, что не умер сразу, он еще и настоящим человеческим языком молил меня пощадить какой-то Йеллебугг.

— Выходит, что ты… — голос рыцаря задрожал, но тут же исправился, договорив фразу уверенно и даже с какой-то злобой, — разумное существо убил?

— Я-то почем знал, Гронар? — Ярыч почувствовал напряжение старого товарища. — Вел он себя как настоящее животное, как лоси, зайцы или лисы ведут. Их же мы бьем, и никто нам ни слова не говорит. Да ты и сам чего обозлился? Будто бы людей на своих поединках живьем не резал. Мы северяне, война у нас в крови, и для жалости там нет места.