Кащенко

Именно на этом конгрессе русская психиатрия получила совершенно неожиданное признание от Европы. Десятилетием ранее С. С. Корсаков подробно описал проявления специфического алкогольного психоза и сделал это столь точно, что его берлинский коллега, профессор Жоли, предложил назвать болезнь «синдромом Корсакова». Сам Сергей Сергеевич, присутствовавший в зале, начал возражать из соображений скромности, но Жоли настоял на своем, указав, что исследование Корсакова уникально и оставить имя ученого в истории таким образом будет справедливо. С тех пор «синдром Корсакова» занял свое место в Международной классификации болезней.

Наш герой присутствовал на конгрессе только как слушатель, но поездка в Москву принесла ему немалую пользу, которая заключалась не только в расширении профессионального кругозора, но и в новых интересных знакомствах. После окончания съезда всех психиатров повезли в новую больницу, что на Канатчиковой даче. Петр Петрович впервые посетил то самое учреждение, которое спустя годы станет мифологической страшилкой и сделает фамилию Кащенко именем нарицательным. Тогда больница еще носила имя Н. А. Алексеева и был жив ее главный врач В. Р. Буцке. Он долго водил своих гостей по огромной территории, показывая корпуса и объясняя их предназначение. Конечно, там имелись и лечебные мастерские — в одной из них для гостей устроили праздничный обед.

Кащенко вернулся в Нижний Новгород окрыленным, и ему еще сильнее захотелось перебраться в Москву или в Петербург. Желание его сбылось, правда, не сразу, а через два года. В 1899 году Петр Петрович получил интереснейшее предложение от Санкт-Петербургского губернского земства — ему предлагали занять пост директора главной столичной психиатрической больницы. Это почти автоматически означало руководство психиатрической помощью всего Санкт-Петербурга. Имелся только один немаловажный нюанс: больница, куда приглашали нашего героя, существовала пока только в планах. Почти наверняка кандидатуру Кащенко выбрали именно по этой причине. Работая в Бурашеве, он успел зарекомендовать себя как человек, умеющий практически с нуля создавать прекрасно работающую структуру. Его и позвали — создавать новое, а не руководить уже имеющейся базой психиатрических учреждений и отделений, которых в городе уже было некоторое количество.

Петербург к тому времени имел немалый стаж официальной психиатрической помощи. Первый доллгауз там открыли в 1779 году, а в 1784 году на его месте построили Обуховскую больницу, при которой возникло психиатрическое отделение на 32 койки. Когда с 1828 года заботу о сумасшедших в обеих столицах передали попечительским советам, то первой мерой Петербургского попечительского совета стало строительство больницы во имя иконы Божией Матери «Всех Скорбящих Радость». Ее открыли в 1832 году на 11 версте Петергофской дороги, «нравственное лечение умалишенных» возглавил И. Ф. Рюль, а старшим врачом назначили Ф. И. Герцога, который ранее в Москве уже создал образцовую больницу для умалишенных, которая просуществовала с 1818 по 1825 год. Под началом этих двух талантливых врачей и опытных организаторов было создано одно из лучших в Европе заведений для призрения душевнобольных. В нем имелись отделения для разных категорий пациентов — «выздоравливающих, спокойных, беспокойных, трудных, неопрятных и буйных» с учетом причин болезни, а к 1850 году появилось «заведение для неизлечимых», которое вмещало 100 больных.

Устав больницы, составленный И. Ф. Рюлем, предусматривал прогулки больных, возможность заниматься ремеслами, ванны и лечебную гимнастику, а также чтение, музыкальные занятия, шашки, бильярд; в интерьерах больницы были картины, камины, удобная мебель. Ф. И. Герцог на опыте руководимой клиники опубликовал в 1846 году «Исследование о сумасшедших», где отмечал необходимость приучать больных «всем строем заведения к благоразумному образу жизни». Естественно, большое внимание уделялось подготовке персонала больницы. При соблюдении всех условий содержания в течение двух лет около половины душевнобольных выписывались с улучшением.