Катарсис. Том 2

— Эй, дед, — окликнул Евстигнея Палыча самый рослый из парней, белобрысый, с коротким ежиком волос, — ну-ка угости нас медком.

Старик оглянулся, не снимая «шлема», пробурчал:

— Угостить можно, если подождете часок.

— Нету времени у нас ждать, — заговорил второй, обритый наголо, с блестевшим от пота бугристым черепом. — А ты тут один этим хозяйством заправляешь?

— Один, — еще более мрачно буркнул старик.

— А машины у тебя две, — покачал укоризненно головой белобрысый, — зачем обманываешь? Не стыдно такому почтенному гражданину добрых людей обманывать? А ну как мы рассердимся?

— Шли бы вы отсюда, добрые люди, поздорову. Не ровен час, пчелы покусают — начальство не узнает.

Парни переглянулись.

— Хамит дед, — констатировал бритологовый лениво. — Плохо у них тут с гостеприимством. Наказать бы надо.

— Если скажет, где его напарник, простим.

— Мы добрые.

Оба заржали.

По тому, как они держались, по жестам, уверенной походке и напористости, Глеб понял, что эти ребята не рэкетиры и не случайные прохожие, захотевшие отведать медку. Они были из спецкоманды и появились здесь специально, точно зная координаты цели. Но это были не люди Хохла-Тихончука, на Тарасова вышла другая структура.

— Давай, дед, колись, кто тут с тобой, — предложил белобрысый, подходя ближе. — Может, мы тебя и не тронем за холодный прием.

— Никого тут нет, — огрызнулся Евстигней Палыч, — один я, а машина — агронома, он поля объезжает и скоро здесь объявится… с помощниками…

«Молодец, дед!» — похвалил в душе старика Тарасов, начиная движение. Ждать было уже нечего, картина складывалась простая и понятная, надо было пользоваться своим минимальным преимуществом и нападать первым.

— Ай-яй-яй, — снова укоризненно покачал головой белобрысый бугай, — как нехорошо брехать. Ведь ты здесь не с агрономом, а с внуком капитаном Тарасовым, а также с его бабой и двумя детьми. Так?

— Брешут собаки, — с достоинством ответил Евстигней Палыч, поднимая дымовую морилку в форме лопаты, — да еще вот такие, как вы, а я разговариваю человеческим языком. Убирайтесь отсюда, пока я пчел на вас не спустил!

— Ой-ой, как страшно! — развеселился бритоголовый. — Слышь, Боб, он пчел на нас спустит! Укротитель пчелиный нашелся. Или, может, у него не дымодув, а огнемет?

Он шагнул к деду, и тот направил на него струю дыма.

В тот же момент Глеб в темпе рванулся вперед. Засвистел в ушах ветер. Двадцать шагов, отделявших опушку леса от ульев на поле, он преодолел за доли секунды и обрушился на непрошеных гостей в камуфляже сзади, не считая нужным их предупреждать, как это делают «крутые» герои в кинобоевиках.

Он не ошибся в своих предположениях, приняв их за профессионалов из какого-то спецподразделения. Они были вооружены пистолетами бесшумного боя, а один из них — белобрысый — еще и «глушаком», поэтому Тарасову пришлось сразу пойти на самый жесткий вариант боя, чтобы исключить даже малейшую возможность стрельбы. И тем не менее ему не удалось приблизиться к спецназовцам незаметно!

Очевидно, за полем следили наблюдатели группы и успели предупредить своих разведчиков. Как быстро Глеб ни передвигался, оба парня уже схватились за оружие, и лишь темп позволил капитану обезвредить одного из них ударом в голову (прямой гэг-хех в висок костяшками пальцев, сжатыми в «копыто осла»), отвести руку второго с пистолетом в сторону и схватиться с ним в тягучей, гимнастически-силовой рукопашной. Парень владел барсом и хорошо двигался, а главное, был силен как бык. Если бы Тарасов уступал ему в силе, ему пришлось бы туго.

Бой длился не меньше минуты. В конце концов Глебу удалось заломить пальцы левой руки белобрысого, держа правой его правую руку с пистолетом, затем ударить его головой в лоб, после чего капитан вытащил из-за ремня парня «глушак» и разрядил сначала в него, потом в его бритоголового напарника, начавшего подавать признаки жизни.

Все это время Евстигней Палыч простоял без движения, в столбняке, и это, возможно, спасло ему жизнь, потому что белобрысый спецназовец успел-таки пару раз нажать на курок пистолета.

— Уходим, Палыч, — сказал Тарасов, тяжело дыша. — Отдых на пасеке закончился.

— Э-э… — начал старик и не закончил.

— Эй, капитан, — окликнули Тарасова из леса, — не дергайся, а то мы нервные. Брось оружие и подними руки!

Зашевелились кусты, и на поле вышли подталкиваемые в спину Софья и девочки.

Глеб в бессильном гневе скрипнул зубами, разглядывая двух стриженых здоровяков в пятнистой униформе, держащих под прицелом Софью и его самого. Ситуация складывалась матовая, а он ничего не мог сделать, даже владея темпом и навыками русбоя, не рискуя подвергнуть дорогих ему людей смертельной опасности.

МОСКВА — КАРПУНИНО

Никифор Хмель