Катя едет в Сочи. И другие истории о двойниках

На этих словах – про пятницу – Зиновьев всё-таки отрубился, хотя за окном давным-давно рассвело. Там кричали птицы, а депрессивный кот орал ему прямо в ухо что-то явно оскорбительное.

Депутат крепко спал с айфоном на груди и очках на носу – Надя нашла его в гостиной в девять утра и, пожалев, решила не будить. И зря, потому что Зиновьев провалился в новый кошмар, где ему перерезали горло и выпустили по капле всю кровь.

Эпоха победившего мракобесия

– Мы живём в эпоху победившего мракобесия, – сказала Надя. – Вот нужно ли было совершать все эти технические открытия, низвергать богов, провозглашать человека венцом природы, чтобы свалиться потом в яму примитивных верований?

Надя слегка подвыпила и стала, как всегда в таких случаях, особенно красноречива. Депутат с гордостью поглядывал на жену и с чувством лёгкого превосходства – на старого друга Серёгу Камаева, пригласившего их на выходные в Коптяки. Надя была не так молода и красива, как третья жена Серёги – большеротая блондинка на длинных тонких ножках, – зато поговорить с ней было всегда интересно, а лягушечка умела разве что кстати хихикнуть.

– Даш, неси кальян, – сказал жене Серёга и, когда блондинка послушно умчалась в дом, налил гостям ещё по бокалу ледяного «розе». По напряжённому лицу Камаева было видно, как он пытается сложить в уме Надю с лягушечкой: гадает, встречаются ли в реальной жизни такие женщины?..

– Хорошо тут у вас, я прямо всей душой отдыхаю. – Зиновьев решил сменить тему разговора, вызванного, кстати, простодушными словами блондинки о том, что, дескать, ни в коем случае нельзя выбрасывать в помойное ведро случайно выпавшие волосы.

– А что с ними делать? – оторопела Надя.

Делать нужно было следующее: складывать волосы в специальный пакет, а потом сжигать его, непременно с молитвой. Иначе колдуны похитят и наведут такую порчу, что мама дорогая!

Тут-то и зашёл разговор о суевериях и мракобесии, причём блондинка Даша не поняла, что именно она его и спровоцировала. Даша вообще ни слова не понимала из того, что говорили гости, особенно взрослая женщина-психолог, и на всякий случай обворожительно улыбалась всем без разбору.

В Коптяках было вправду хорошо и дышалось легче, нежели в городе. Серёга принимал Зиновьевых в доме для гостей, поставленном напротив главного здания – это было настоящее мужское логово, где нашлось место и бильярду, и кожаному дивану, и караоке, и камину, и оленьим чучельным головам, печально заглядывающим гостям в тарелки.

Серёга политикой не баловался, он ещё с девяностых усердно топтал себе дорогу к безбедному будущему. Вначале, как многие, состоял в ОПС, но открестился от бывших товарищей едва ли не быстрее, чем из моды вышли багряные пиджаки и манера носить ключи от мерседесов на указательном пальце. Взял по случаю пару заводиков, потом прикупил ещё пяток, удачно вложился в недвижимость… Уродливый торговый центр, мимо которого Зиновьев каждый день ездил на работу, принадлежал как раз таки Серёге.

Вернулась Даша с кальяном, ещё она успела намазать чем-то губы – и они теперь блестели как-то, по мнению депутата, опасно. Казалось, к ним непременно что-то приклеится. Или кто-то. Хороша была Даша!

– Ну а ты прямо совсем-совсем ни во что такое не веришь? – спросил Серёга умную Надю.

– Я вот на исповедь хожу и к причастию, – ввернула блондинка, и у депутата что-то всхлипнуло внутри от умиления.

– Это Олег у нас не верит ни в Бога, ни в чёрта, – сказала Надя. – А я иногда хожу в церковь. Ну и некоторые приметы соблюдаю: присесть на дорожку, на себе не показывать, плевать через левое плечо.

– Ага, – возликовал Серёга, припадая к кальяну, как к материнской груди, – то есть ты тоже получаешься мракобес?

Даша громко засмеялась.

– Получаюсь, – кивнула Надя. – Но это скорее попытка задобрить удачу. Совсем без всякой поддержки жить всё-таки трудно. А верю я в то, что каждый из нас был частью двух разных звёзд и после смерти тоже станет звездой. И, кстати, самое интересное не то, что с нами будет после смерти, а то, что было до рождения!

– Это ваша религия? – с сомнением спросила Даша, окутанная облачком ароматного дыма.

– Это наука, – улыбнулась Надя.

– Слушай, Серёг, – вспомнил Зиновьев, – а ты в курсе, что у вас тут пять лет назад людей в жертву приносили?

Серёга напрягся.

– Где это – у нас?

– Ну, рядом с Коптяками. Около Ганиной Ямы.

– В монастыре? – ахнула блондинка.

– А, я вспомнил, – кивнул Серёга. – Язычник. Он вроде хотел из трупов сделать войско. Как-то оживить их, что ли. Или это уже потом придумали?

– Господи помилуй, – сказала Даша. – Серёженька, малыш, смотри, там вроде бы Дима приехал.