Катынский синдром в советско-польских и российско-польских отношениях

Личная свобода, наконец-то предоставленная депортированным, не обязательно влекла за собой улучшение их положения. Для многих оно просто ухудшилось: не было материальных возможностей покинуть Север, а НКВД снял с себя всякие, даже самые мизерные, обязательства и заботы об их пропитании и снабжении в голодную зиму 1941/1942 гг. Попытка посольства способствовать решению проблемы депортированных путем организованного переселения их на территорию бывшей республики немцев Поволжья, население которой было изгнано в Казахстан и Сибирь, не увенчалась успехом. Вышинский 2 ноября 1941 г. заявил посольству, «что советское правительство в настоящее время не считает возможным в связи с транспортными затруднениями и нуждами военного времени проведение переселения польских граждан из одних районов Союза в другие». Отдельным лицам разрешалось переезжать в выделенные для этого районы Казахской ССР^{28}. Польское население, однако, предпринимая в поисках спасения самые отчаянные шаги, хлынуло к местам дислокации армии Андерса — сначала в Поволжье, а затем в Узбекистан. Правда, многие оказались не в состоянии сняться с мест.

Амнистия, по уверениям НКВД, принесла свободу 389 тыс. польских граждан, не освобождено было 341 чел. Эти данные далеки от точности. По сведениям НКВД на май 1941 г. в спецпоселках оставалось еще 2240 осадников и беженцев, в иной сводке указывалось, что не было освобождено 195 военнопленных.

Советские власти по указанию Молотова приняли меры к прекращению переселений. Из застрявших в пути эшелонов людей расселили в тех местах, где они в этот момент оказались. В 1944 г. было установлено, что на севере европейской части России осталось не менее 23 тыс. чел. В результате многие поляки, юридически получив свободу перемещения, остались в местах принудительного поселения или оказались не там, куда рассчитывали попасть.

Медлительность в деле выполнения указа об освобождении депортированных и связанные с ней национальные вопросы породили трудности в наборе кадров в армию.

Формирование армии началось в соответствии с советско-польским военным соглашением от 14 августа 1941 г.^{29}

, которое предусматривало создание в кратчайшие сроки на территории СССР польской армии, предназначенной «для совместной с войсками СССР и иных союзных держав борьбы против Германии». Образцом документа послужило польско-французское военное соглашение от января 1940 г., практической основой — опыт создания польских частей во Франции и Великобритании^{30}. Соглашение оговаривало национальный суверенитет формируемых соединений как составной части вооруженных сил суверенной Польши, единство их структуры вне зависимости от того, в Англии или СССР находились части, идентичность обмундирования, званий, знаков отличия. Предусматривались польская юрисдикция и возвращение армии после войны в Польшу. Армию надлежало создавать в призывном и добровольческом порядке из находившихся в СССР польских граждан.

Польская армия на время совместных действий в оперативном отношении должна была подчиняться Верховному командованию СССР, в делах же личного состава и организации — польскому командованию. Выход польских частей на фронт оговаривал пункт седьмой соглашения: «Польские армейские части будут двинуты на фронт по достижении полной боевой готовности. Они будут выступать, как правило, соединениями не менее дивизии и будут использованы в соответствии с оперативными планами Верховного командования СССР»^{31}. Советская сторона стремилась обеспечить суверенность прав Верховного командования СССР в боевом использовании польской армии

^{32}.

Генерал Сикорский назначил командующим армией генерала Владислава Андерса, выпускника Пажеского корпуса, офицера царской, затем германской и, наконец, польской армии, а начальником штаба — полковника Леопольда Окулицкого, хотя тот признался Андерсу, что давал согласие на сотрудничество с НКВД.

Было решено, что первоначальная численность армии составит 30 тыс. чел. и она будет формироваться по штатам Красной Армии в Саратовской и Оренбургской (Чкаловской) областях. При полках и дивизиях назначались офицеры связи от Красной Армии и органов НКВД. В польской армии находились также офицеры связи от США и Великобритании^{33}

.

По договоренности обеспечение армии и ее вооружение брали на себя СССР и западные союзники. Организация и содержание финансировались правительством СССР.

Источников пополнения армии было три. Наиболее многочисленным оказались депортированные, обеспечившие почти две трети кадров. Прибывавшие в армию, они были истощены, для начала их надо было откормить, обмундировать и обучить.