Катынский синдром в советско-польских и российско-польских отношениях

Прошедшие через горнило лагерей и ад поселков люди критически воспринимали «официальную» действительность, отторгали идеологическую обработку. Поэтому вскоре через ИККИ стали передаваться в НКИД и Сталину отчеты об «антисоветской и анти семитской работе в армии», о ее враждебной настроенности, ненадежности.

Средством регулирования состава армии и насаждения советского влияния было право представителей РККА и НКВД в смешанных комиссиях отводить новобранцев «по особым соображениям». Для контроля над армией этого оказалось недостаточно. Прошедший выучку в «стране ГУЛАГа» личный состав, особенно офицерский корпус, сделался польской армией, готовой положить жизнь за воссоздание свободного и независимого государства.

Узлом противоречий и трудностей оказались проблемы вооружения для польской армии. Это были труднейшие для советского народа месяцы. СССР терял территории, миллионы людей, технику, оружие. Его не хватало для обеспечения воюющих частей. Советское правительство заявило 8 сентября польскому послу С. Коту, что берет на себя вооружение одной польской дивизии (в которой был Берлинг). Вооружение для нее стало поступать со второй половины сентября^{37}

. Для второй дивизии было рекомендовано в соответствии с соглашением затребовать вооружение от США и Англии, которая не спешила с обеспечением польской армии оружием и обмундированием. Вопрос о снабжении польской армии, а вскоре и о ее дислокации стал не только организационной, но и политической проблемой. Нагромождались трудности с амнистией, и все явственнее и острее вырисовывался вопрос об офицерах.

Посол Кот в беседе с Молотовым сообщил о желании Сикорского продолжать формировать новые дивизии, поставил вопрос о визите премьера в Москву для решения наболевших вопросов. Сразу был получен ответ: препятствием являются отсутствие вооружения и большие продовольственные затруднения. Кот сообщил в Лондон и послам США и Англии, что Советский Союз не хочет на самом деле, чтобы на его территории была создана крупная польская армия^{38}.

Угроза английским колониальным и военным интересам на Ближнем Востоке со стороны держав «оси», затруднения в доставке туда новых контингентов английских войск усилили стремление Черчилля заполучить из СССР польские войска для охраны нефтяных районов. В штабе Андерса считали, что Москва может пасть в любой момент и польские части надо отводить на юг — в Иран, Афганистан, даже Индию. В осуществлении эвакуации активную роль играла дипломатия западных союзников. 13 октября 1941 г. Идеи в беседе с Майским предложил обеспечить польские дивизии при условии перевода их на Кавказ. Черчилль 24 октября рекомендовал Сикорскому перевести польскую армию в Иран, где она поступила бы под английское командование. Сикорский, поколебавшись, согласился.

1 ноября Кот направил Молотову ноту по поводу визита Сикорского в Советский Союз. Проинформировав его, что цель и программа поездки согласованы с правительством Великобритании, посол сообщил, что польский премьер ожидает согласия советского правительства на обсуждение следующих вопросов: об ускорении выполнения положений Указа об амнистии и предоставлении польским гражданам, не призванным в армию, работы или средств к существованию, о призыве в армию всех польских граждан, годных к военной службе, о сосредоточении польской армии, в связи с заявлениями наркома о трудностях с вооружением и продовольствием, на территории, где имеется возможность для обеспечения ее Великобританией, например, на Кавказе или в Иране, об эвакуации 15— 20 тыс. солдат для пополнения польских частей в Великобритании и Египте^{39}

. НКИД ответил, что советское правительство готово обсудить предложенные вопросы.

Получив такие заверения, Сикорский прибыл в Москву для урегулирования наболевших проблем. Однако сразу появилась еще одна причина для трений. На Сикорского попытались оказать давление, «размягчить» его позицию, показав, что есть и иные польские силы, которые Советский Союз может использовать. В день приезда премьера центральные советские газеты опубликовали «Воззвание к польскому народу» и материалы митинга в Саратове, организованного при помощи польских коммунистов, на что Сикорский отреагировал выражением намерения немедленно покинуть Москву^{40}.