Казачество в Семилетней войне

Краснощеков Федор Иванович, сын донского героя, легендарного донского бригадира Ивана Матвеевича Краснощекова. Начал службу в 1727 году. Был в походах за Кубань, в Кабарду, в Персию. В 1733 году близ урочища Мажар на реке Куме трое суток отбивался от окруживших его персов, кубанцев и крымцев, пока не подоспела помощь. В 1736 году участовал в войне с Турцией, штурмовал Каланчи, Азов и Лютик. В том же году на Кубани нанес поражение кубанским татарам при г. Ачуе. В 1738 году участвовал в походе на Крым. В 1741 году действовал против шведов в Финляндии. В 1755 году «за службы отца ево, тако ж и ево, Федора Краснощекова, добропорядочные и усердные службы» пожалован в бригадиры. В 1756 году был назначен походным атаманом донских казачьих полков, собранных для похода в Пруссию. В Пруссии «находился во всю войну сначала и по окончании, и был на всех против неприятеля сражениях… и поступал храбро, с немалою похвалою и подкомандным своим к неустрашимости собою пример подавал, и командою его не малое число неприятелей и артиллерии в полон брано». В 1763 году произведен в генерал-майоры. Умер в 1764 г. В песне сохранился портрет Ф.И. Краснощекова: «он лицом-то смугловат, волосами кудреват, глаза точно сокола…»

[119].

Движение началось. Полки «для лучшей способности в походе шли поодиночке»[120]

. Вослед армии с территории Украины погнали табуны скота. На самой Украине торговля скотом была запрещена.

В конце мая Апраксин направил генерал-аншефу В.В. Фермору ордер «о наискорейшем в неприятельские границы вступлении и о требовании сдачи города Мемеля»[121]. Казаков посадили на галеры и отправили проводить набеги «даже до околичности Кенигсберга». Очень вовремя вспомнили опыт казачьих «походов за зипунами». 31 мая Фермор, корпус которого именовался «3-й дивизией», прибыл в Либаву и оттуда доложил Апраксину о малочисленности своего корпуса и об отсутствии осадной артиллерии.

7 июня Апраксин подтвердил Фермору свой приказ. В тот же день Апраксин прибыл в Ковно и известил оттуда императрицу, что выступает в поход, «не обождав высочайшей резолюции, дабы времени не упустить»[122]. Итак, не прошло и 9 месяцев с назначения Апраксина командующим армией, как он начал военные действия…

Француз маркиз Лопиталь, бывший в это время рядом с Апраксиным, любовался его «ласковыми манерами, его пышностью, щедростью относительно солдат и справедливостью ко всем». Он похвалил и его решение оставить в Риге «множество молодых дам, входивших в состав его свиты». И что бы ему ни говорили, он отказывался допустить у столь любезного человека недостаток мужества, равный полному отсутствию военных талантов»[123]

.

И время вроде бы благоприятствовало. Вторая австрийская армия Дауна поспешила на выручку своим, запертым в Праге, и разбила немцев при Колине в июне 1757 года. Фридрих отступил в Саксонию. Его окружали 300 тысяч солдат противника.

По воспоминаниям А.А. Прозоровского, в городе Ковно армия стояла около месяца близ прусских границ. «Сие остановление для чего так долго последовало, неизвестно, но тут зделали распоряжение из примеченных некоторых в марше неудобств, ибо, как до сего места не было никакого учреждения с обозами, то всякой столько повозок имел, сколько хотел. Происходившее от того обременение столь было велико, что армия почти двигаться не могла… И тут зделано было расписание капитанам иметь по две повозки, а субалтерн-офицерам – по одной, а по пропорции сего распоряжение простиралось и до всех вышних чинов»[124].