Каждый день

– Кусок…холста, и? Или ты свистнул картину из музея, и решил похвастаться какой ты ловкий вор? Ой, и правда…что же я, до ближайшего музея километров сорок… – с присущим мне утренним сарказмом, говорю я, продолжая дергать струны гитары, наигрывая какое–то соло.

– И ты считаешь это смешным?

– А кто сказал, что это шутка? У нас и правда, нет музея!

– Он уже лет двадцать как есть!

– У нас…кхм…кхм…есть музей?! – с завышенным голосом и слегка фальшивым удивлением спрашиваю я, дернув вторую струну.

– С 1970 года. Исторический музей округа Винсенс, штат Техас. – серьёзным видом говорит Глен, показывая пальцами в воздухе несуществующую табличку с надписью.

– И что там вообще есть? Портрет Говарда Холланея и рассказ о том, как молодой житель, американский авантюрист с ружьем, женой и детьми в придачу нашел наше озеро? Которое теперь называется озеро Холланей…

– Там вся история нашего города!

– Ты с такой гордой миной рассказываешь про этот музей! Тебя не смущает, что наш город напоминает захолустье, а не исторически важный объект!

–Да ты сноб…Если бы знал, где открылся музей…

Со смехом, я посмотрел на моего друга, и мне хотелось задать вопрос – Неужели они восстановили поместье Холланей?

– Нет, в доме Хейли.

– Где? В доме моего отца?!! – с неподдельным и удивленным шоком интересом спрашиваю я.

– Да…о и кстати! Я узнал о твоей семье! Сейчас компанией руководит твой дядя Луи, он то и передал дом в фонд города с целью организации музея.

– Погоди! А мой отец? И какой из дяди Лу бизнесмен! Он музыкант до мозга костей, я думал он сейчас в Нью–Йорке, концерты всякие проводит и все такое… Но чтобы компанией руководить!

– Итан Хейли умер в 1995 году, от сердечного приступа. По словам его брата Льюиса, он так и не смог простить себе потерю сына, то и сказалось на его здоровье еще в далеких 60–ых годах… – Ен читал эту информацию из папки с документами, из газетных вырезок и других источников, откуда он только сумел это выяснить.

Мне стало ужасно грустно и в тоже время интересно, как изменилось все, что я видел. Особенно удивила история моего дяди, который из отвязного музыканта превратился в руководителя фирмы. Но факт смерти моего отца ненадолго выбил меня из колеи, затронув остаток моих эмоций. И хотя, слезы мне по прежнему не знакомы, я могу вообразить, какого это состояние.

– К слову, ты упомянул поместье Холланей…(пауза) там живет твой дядя сейчас! Он его выкупил и отреставрировал и теперь это его дом. Как правило, он здесь зимой живет, а летом он пропадает в Нью–Йорке. – сказал Глен, протягивая в мою сторону фотографию нынешнего вида поместья Холланей.

На фотографии было совершенно новое, чистое и ухоженное здание, совершенно не похожее на то, в котором мы с Гордоном играли в янки и дикси. Большое зеленовато–бежевое поместье с белыми, как редкий техасский снег окнами. На фасаде дома четыре окна и такая же белоснежная дверь. Отдельно можно описать его белые балконы, как бы сошедшие со страниц учебника по истории, когда ты видишь особняки английских дворян. Плюс, от этого дома исходить явная энергия зеленоватых бумажек с портретами отцов основателей США. Хотел бы я провести свои каникулы в этом замечательном доме, скажем на Рождество, пригласив своих друзей и родственников.

– Ого (свистит), сразу видно, дела у моего дяди пошли в гору! Думаю, в данном контексте принято будет называть его поместье Хейли… – удивленно говорю я.

– Мы называем его Хейли–Холланей. Как сам Льюис называет свой дом, понятия никто не имеет. Он редко в последнее время появляется в городе… – поясняет Глен.

– Ты же сказал, что он здесь живет… Или я чего–то не до понял!?

– Жил… в последние месяцы его уже никто не видел, после смерти брата он все чаще пропадает в Нью–Йорке. Поместье пустует, вечно закрытое и темное. В скаутской среде говорят, что там видели призрак отца и сына Хейли, поэтому Льюис не хочет там жить.

– Кстати о легендах? Ты когда–нибудь, обо мне слыша? – задаю вопрос я.

– Нет…до того момента ни о каком призраке я не слышал! – ответил коротко и ясно Глен, хотя он пытался что–то вспомнить. – Я могу поспрашивать у старшего поколения, кого встречу.

– Было бы не плохо! Не интересно существовать, если твои проделки никто не может оценить…

Ен смотрю заинтересовался моим делом. Такое ощущение, что до меня его жизни была настолько скучна и рутина, что теперь он готов играть в детектива ради незнакомого призрака. Что же, с высоты моего мертвого взгляда и правда любая жизнь кажется интересной, даже момент в жизни, когда ты идешь куда–то и чихаешь, кажется мне смешным и интересным. До чего дошел я вы скажите? Может вы и правы.

Ах да, пока мы тут без умолку болтали о моих родственниках, я настолько удивился судьбе моего дяди, что забыл – Глен что-то про сюрприз говорил. А времени до урока осталось не так много, надо быстро спросить!