Каждый второй уик-энд

– Нет, не все равно. – Она нерешительно шагнула в мою комнату. – Ему не должно быть все равно. Я говорила с ним о том, что ему нужно принимать больше участия в твоей жизни, и он попытается, Джолин. Просто он очень занят.

Это был блеф, и мы обе это знали.

– Тебе известно, сколько дней прошло с тех пор, как я его видела? Именно видела, помимо того редкого мелькания по утрам, когда он уходил?

Шелли опустила глаза и будто извлекла точное число из моей памяти:

– Сто девяносто четыре.

Я изумленно уставилась на нее. Никто, кроме меня, этого не знал. Папа мог бы, наверное, но что-то подсказывало мне, что он «слишком занят», чтобы считать. Я даже Адаму не говорила. Но Шелли знала – выходит, вела учет, хотя для меня оставалось неразрешимой загадкой почему.

– Откуда ты знаешь? – Я двинулась к ней.

Она сцепила руки перед собой, заламывая их.

– Я не знала, что все будет именно так. Я думала…

– Что? Что ты думала?

– Мы можем прекратить это? – спросила она. – Можем перестать быть врагами? Я никогда этого не хотела.

– Ты просто хотела женатого мужчину и использовала меня, чтобы заполучить его. Так что – нет, – сказала я, потянувшись к дверной ручке и заставляя свои глаза оставаться сухими, тогда как ее глаза затопило слезами. – Мы не прекращаем. Как тебе могло в голову прийти, что я могу прекратить это?

Я захлопнула дверь перед ее носом и, оглядев опустевшую комнату, где еще несколько минут назад Адам держал меня в объятиях, открыла дверь на балкон и позволила порывистому ветру отхлестать меня по щекам, пока они не онемели. А потом я заставила это чувство распространиться на всю себя.

Вскоре после этого Шелли ушла. Я не знала, да и не хотела знать куда. Отец Адама устроил ему разнос еще раньше, но они, должно быть, перекочевали в другую комнату, потому что за стенкой стало тихо. Я расхаживала по комнате из угла в угол и изгрызла ногти до крови. Он ведь найдет способ сообщить мне, чем все закончилось? Как только его отец успокоится и позволит Адаму все объяснить, нас ведь не разлучат навечно? Я пыталась рассуждать сама с собой, но ничего не помогало.

В дверь снова забарабанили, и это заставило меня пулей выбежать из комнаты.

Я искренне надеялась, что это отец Адама. Я уже приготовилась рассказать ему все без утайки, если бы это позволило нам с Адамом видеться.

Но это был не он.

Джереми вытянул шею, заглядывая поверх моего плеча в квартиру.

– Шелли дома?

Я едва успела пробормотать «нет», когда Джереми протиснулся мимо меня.

– Что с твоим отцом?

– Как ваш отец?

Джереми сложил руки на груди и окинул меня взглядом.

– Ну, ты все же не выглядишь глупой…

Я захлопнула дверь и стиснула зубы.

– Я знаю, что у Адама неприятности. Но не знаю, насколько все серьезно.

– Да, но, наверное, можешь догадаться? – Когда моим единственным ответом стал свирепый взгляд, Джереми продолжил: – Он под домашним арестом до скончания веков, но этого следовало ожидать. Ни телефона, ни интернета, никакой личной жизни. Благодаря тебе мой братик будет сидеть взаперти, пока не окончит школу.

Я плюхнулась на ближайший стул, забыв о своем негодовании. Я представила себе будущие выходные у отца и увидела себя затворницей в своей комнате, где смотрю фильм за фильмом, ни на чем не сосредоточиваясь, кроме как на количестве ногтей, не обгрызенных до мяса. С уходом миссис Чо и в мамином доме меня не ожидало ничего хорошего. У меня оставалась только школа, но футбол закончился, с Черри мы не разговаривали, клип для «Ядовитого кальмара» был снят, так что тусовки с Гейбом и его ребятами случались бы все реже. Больше никаких переписок с Адамом. Больше никакого Адама. Точка. Из меня словно выбили дух.

– Он не может так поступить.

– Э-э, он может. Тебя вообще колышет, что пришлось пережить моему отцу прошлой ночью? Ты хоть можешь себе представить? – Он закончил ноткой отвращения, отчего я вздрогнула. – У Адама с отцом только стали налаживаться отношения, и одной глупой ночью ты все разрушила. Ты это заслужила. И Адам тоже. Но не наш отец.

Его слова ударили в самое сердце, и боль пронзила меня насквозь.

– Я виновата. Пожалуйста, не сердись на Адама из-за этого. Прошлой ночью кое-что случилось, и я не знала, к кому еще обратиться. Ты должен сказать своему отцу, что Адам ни в чем не виноват.

Джереми вздохнул:

– Ага. Если только ты физически не помешала ему вернуться домой прошлой ночью, тогда это его вина. Какое бы оправдание ты ни придумала, Адам будет выглядеть не только глупцом, но и трусом. Поверь мне, глупость обходится дороже всего. – Он вернулся к двери и открыл ее нараспашку. – Вам некого винить, кроме самих себя.

Слезы потекли по моим щекам. Нет, подумала я. Этого просто не может быть. Я не могу потерять его и разрушить все, чего он хочет. Я уже была на ногах, устремляясь к двери, как будто Джереми открыл ее для меня.

– Что ты задумала? Я же сказал тебе, что он наказан. Вам нельзя видеться.

– Мне нужно поговорить с твоим отцом.