Казус белли или цейтнот резидента

Не давая ему возможности отправиться блуждать по закоулкам канувших в лету десятилетий, Алексей почтительно произнес:

— Заправиться бы, месье.

Долг службы взял в старике верх над желанием немедленно ознакомить туриста со славной историей провинции. С некоторой долей старческого раздражения Франсуа махнул рукой:

— Подгоняйте вашу красавицу к колонке. Быстро заправим ее и этим разрешим ваше затруднение.

Когда бак был, наконец, полон, Алексей достал из кармана смятую пачку банковских билетов.

— Нет, и еще раз нет! — на удивление строго оборвал его служащий. — С вас я не возьму ни единого цента, молодой человек.

Вид растерянного Самойлова старика развеселил.

— С такого веселого парня грех было бы брать деньги. Тем более еще и нашего гостя. Ни за что!

Он с силой рубанул воздух рукой, но затем, смягчаясь, спросил:

— Твой дед воевал?

— А как же. — Алексей был несколько ошарашен. Он уже сталкивался со скупостью французов, и вот на тебе!

— И я тоже, сынок, в Сопротивлении, хоть мне и было всего восемь лет. Какие между нами могут стоять деньги, верно? — и не давая ему раскрыть рта, проговорил, отвлекаясь от дней давно минувших: — Да ты, я вижу, совсем засыпаешь. В трех километрах отсюда лежит город Луссон. На центральной площади — она там единственная, — со смешинкой в глазах уточнил он, — напротив мэрии, что с флагом… ну, там еще на первом этаже жандармерия… Э-э, о чем это я? Ах, да. Ну, так вот — напротив мэрии стоит двухэтажная гостиница. Называется «У полной чаши». Как там насчет чаш, не знаю, но хозяин ее — старый чертяга вроде меня, — служащий хохотнул, — еще со своего переезда завел довольно приличные для наших мест порядки. Отправляйся к нему и как следует отоспись.

— Спасибо, дед, — от чистого сердца поблагодарил Алексей.

— Не дед, сынок, а Франсуа, запомни. И если будешь поблизости еще как-нибудь, заезжай, выпьем бутылку вина. Я почти всегда здесь, не промахнешься.

— Спасибо, Франсуа, — уже трогаясь повторил Алексей.

— Езжай прямо и никуда не сворачивай! — прокричал вдогонку старик.

Крик его заглушил сильный порыв ветра.

Самойлов ехал немного обалдевший. Чтобы люди деньги отдавать не хотели, да, с этим он сталкивался сплошь и рядом, но чтобы их не хотели брать, такое с трудом укладывалось у него в голове. Однако, в сравнении с незнакомцем, это, конечно, было все чепухой.

Алексей почувствовал, что ум его заходит за разум. Сказать, что он был потрясен, значит не сказать ничего. Едва увидев незнакомца, он вдруг понял, что это Иван. Он толком не сумел различить ни его фигуры, ни характерных движений — так быстро он исчез из его поля зрения, однако лицо, несомненно, было Ивана! И почему он был босиком?!

Алексей растеряно теребил мочку уха.

Нет, это не мог быть Иван! Кто угодно, но только не он.

От всех этих мыслей у него заломило затылок. Окончательно запутавшись, Самойлов не знал, что и думать. Вернее всего, наконец решил он, Иван ему просто померещился.

Списав все на переутомление — шутка ли, пережить столько новых впечатлений за один день — он с легким сердцем въехал в Луссон. Следуя указанием старика, он был вскоре на центральной площади городка, выложенной брусчаткой.

Обогнув выложенный мрамором фонтан посреди площади, Алексей окинул взглядом серое трехэтажное здание мэрии. Подивившись работоспособности местных жандармов, в кабинетах которых еще горел свет, он стал у гостиницы.

На фасаде строения красовалась незамысловатая надпись «У полной чаши», подсвеченная неоновыми огнями.

Подхватив саквояж, Алексей толкнул стеклянную дверь. Его встретила обыкновенная гостиничная обстановка с несколькими плетеными креслами и двумя крохотными белыми столиками.

В дальнем углу узкого холла примостился сам хозяин заведения, погруженный в чтение газеты. На столике рядом с ним играл переносной радиоприемник. Старик как две капли воды походил на Франсуа.

Алексей поставил у ног саквояж и нетерпеливо постучал по конторке. Хозяин гостиницы вздрогнул и поднял голову. Внимательно рассмотрев посетителя, он расцвел в дружелюбной улыбке.

— Рад видеть вас.

Он поднялся с кресла, положил газету на столик и, прихрамывая, направился к Алексею.

— Прошу меня извинить, месье, зачитался. Такое иногда случается со стариками вроде меня. Ну-с, чем могу быть полезен? — перешел он на официальный тон, натянув за конторкой на руки древние, как и он сам, нарукавники.

— Франсуа — тот, что с заправки, — уточнил Самойлов, — посоветовал обратиться к вам. Сказал, что не откажете в комнате. Чертовски хочется спать.

Он зевнул. Старик усмехнулся.

— Жив, значит, еще, чертяга? По-прежнему все чудит? — хмыкнув, он гордо проговорил: — Только он ввел вас в некоторое заблуждение. У меня не комнаты, а номера. Прошу ваши документы, — и спохватившись, добавил: — Оплата вперед.

— Тем лучше.

Алексей протянул паспорт, заполнил гостевой бланк и несколькими минутами позже уже поднимался по лестнице. Его номер состоял из двух вполне приличных комнат с видом на площадь. Обстановка была хоть и старая, но крепкая.