Кейс президента: Историческая хроника

Всех советских граждан, работающих на западные радиостанции и другие средства массовой информации, всех, дававших интервью западным средствам массовой информации в негативных к существующему строю аспектах, всех членов стачкомов…» ВСЕХ! В лагерные комплексы Мордовии и Перми летит секретное указание подготовиться к приему «контингента». Из всех тюрем и следственных изоляторов затребованы справки о количестве посадочных мест «при максимальном наполнении». Дымятся компьютеры, гнутся от перегрузки линии закрытой связи… Пока на Лубянке трудятся в поте лица, президент-генсек перестает вообще появляться в Кремле, деля свое время между поездками за границу и пребыванием в своей загородной резиденции на подмосковном курорте в Ново-Огарево. Все крепче Горбачева сжимают щупальца партии, КГБ, военно-промышленного комплекса и армии. Очухавшиеся от шока, вызванного результатами войны в Персидском заливе, генералы требуют денег на новый виток гонки вооружений для достижения утраченного паритета с Америкой. Им вторит Военно-промышленный комплекс. Родная партия близка к истерике из-за отсутствия твердой валюты. Их можно понять — одно хорошее сафари в Кении стоит 50 тысяч долларов, а не очень шикарный особняк на Лазурном побережье тянет почти на миллион.

Товарищи Шенин, Дзасохов и Ивашко вкупе с генералами Шлягой и Овчинниковым из ГлавПУРа с тревогой отмечают падение влияния армейских парторганизаций, деморализованных постоянными слухами о департизации, деполитизации государственных структур и прочим вздором, распространяемым безответственными средствами массовой информации. Принимается решение о создании еще невиданного органа — Всеармейского парткома. В присутствии президента-генсека собирается Первая Всеармейская партконференция, единогласно принимающая решение о создании Суперпарткома. Горбачев сидит в огромном зале среди партаппаратчиков, напяливших военную форму, украшенную высшими воинскими знаками и колодками боевых орденов, полученных неизвестно за что. Секретарем Всеармейского парткома назначается (выбирается?) генерал-лейтенант Михаил Суроков — член Политбюро ЦК КПСС. Ему ставится главная задача: во взаимодействии с особыми отделами искоренить всякое инакомыслие в вооруженных силах на основе высокой партийности. Президент одобряет эти «совершенно своевременные меры», но весь занят своей главной задачей — добиться новых кредитов для своего ненасытного трехглавого дракона, чтобы тот не сожрал его самого. По дипломатическим каналам он начинает зондировать почву своего участия в предстоящей встрече глав правительств семи ведущих западных стран. Такого еще не бывало. На Западе реагируют сдержанно и удивленно. Зачем? Всем, впрочем, ясно зачем: будет снова просить денег. Недавно, не поставив в известность ни Верховный Совет, ни руководство России, Горбачев дал команду продать на Запад 300 тони золотого запаса. На какие нужды? Информация просочилась, но ее объявили клеветнической.

Министр Внешних Экономических связей Катушев — старый партаппаратчик, уцелевший еще с раннебрежневских времен — в телеинтервью категорически опровергает «все измышления» по поводу продажи золота. А что он может еще сказать? Сразу после его интервью на экранах светятся буквы бесчисленных отчаянных призывов: «Помогите собрать 10000 долларов, чтобы спасти детей, спасти парней, искалеченных в Афганистане…» и до бесконечности… На таком фоне в России проходит первая в ее истории избирательная кампания по выборам президента. Единым строем против ренегата — Ельцина — выступают все партийные структуры. Целая шеренга партийных кандидатов на этот пост брошена партией в бой с единственной задачей отобрать нужные Ельцину голоса и сорвать выборы. Но Ельцин, одержавший уже несколько крупных побед в Российском Верховном Совете, слыша ободряющий гул рабочих забастовок, держится твердо и с достоинством. В качестве вице-президента он неожиданно предлагает довольно уже известного в стране полковника Александра Руцкого. В прошлом боевой пилот, дважды сбитый в Афганистане (первый раз — партизанским «Стингером», второй — пакистанским истребителем), познавший предсмертный туман реанимационных палат и унижение плена, Руцкой примкнул к полозковской банде. Однако быстро разобравшись, что ему совсем не место среди свиноподобных рыл первых и вторых секретарей комитетов КПСС, составлявших костяк полозковской партии, Руцкой, лихо совершив левый разворот, сколотил собственную депутатскую группу, дав ей совершенно сказочное название «Коммунисты за демократию». Группа «Коммунисты России» оказалась расколотой; перетрусивший Полозков, дав сигнал к отступлению, закончил тем самым свою политическую карьеру.