Кэшбэк. Белые столбы. Беседы

С криком: «Дедуленька!», — Кирочка бросалась на шею дедушке, а он, довольный, урчал: «Моя любимица!», обнять не мог — руки были заняты сумками. Дедушка Кирочки был полноватый, среднего роста, c гладким сияющим черепом, мясистыми щеками и носом. В широкополой шляпе он очень напоминал мафиози итальянского происхождения. Наличие хорошо отчерченного животика выдавало в нем начальника. Несмотря на неприступный вид, он был добрейший человек. Про таких говорят, «что мухи не обидит!».

Я, конечно, своего дедушку тоже любил, но встречал не так экспрессивно. Первый вопрос, который я от него слышал: «Ну, как тут у вас все? Все помаленьку?». Дедушка был ближе к земле, коренастый, с обветренным красноватым лицом и зачесанными назад редкими волосами. По образованию геодезист-картограф он за свою жизнь прошагал не одну сотню километров, обладал крепкой рукой, мог отбить косу и накосить сена, мог поправить печку, мог для доходчивости употребить крепкое словцо. Я принимал от него часть поклажи и тащил на участок. Вечером обязательно было застолье. Хозяйки хлопотали перед кормильцами.

Бабушка Кирочки обращалась:

— Рыженький! Ты бы посмотрел козырек над крыльцом. В дождь — протекает! Рыженький! Ты бы подточил штыковую лопату, копать будет легче! Рыженький! Ты бы слазил на чердак. Там ночью слышала писк, может летучие мыши завелись?

Мой дедушка, поднимая рюмку, не без удовольствия отвечал:

— Да, приехала не «Служба быта», а «Служба ты бы»!

Обычно в выходные дни мы старались быть вместе с приехавшими родными. А тут меня вдруг понесло на место наших сборищ к кольцам. Оставшиеся от рытья колодца несколько бетонных колец на границе дачного поселка и молодого леска сосенок были нашим любимым местом посиделок.

Там Виталий, перевернув велосипед на «попа», крутил заднее колесо и внимательно его рассматривал.

— Да, «восьмерка»! — подтвердил свое предположение он, вздыхая.

Виталий вытащил из кармана мел, стал опять крутить колесо и медленно подводить мелок к ободу. Мел чиркнул по краю выпуклости «восьмерки», а затем определилась и вся область искривления.

— Не хочется снимать шину. А для исправления «восьмерки» с регулированием спицами это необходимо. Попробуем по-простому! — Виталий приставил колено к самой выпуклой области и стал давить от себя.

— Помоги! — обратился ко мне.

Он поставил колесо вертикально дефектным участком вверх. Я прижал его к земле, а Виталий снова коленом начал давить на обод.

— Кажется, получилось! — он вставил колесо назад в раму. — Да, покатал Аленку на багажнике, вот и «восьмерка»!

Сближение полов происходило постепенно. Помимо футбола, «кораблей» у нас была популярна игра в «истребители». Увлечение велосипедом, а у каждого он был, кроме Полины, появляющейся на велосипеде старшего брата с высокоподнятым седлом, привело и к дальним походам к деревне Данилово, и к игре, в которой участники двух команд начинали на площадке около колец кружить друг за другом. Преследование, вытеснение на кочки, затирание к забору продолжалось до тех пор, пока противник первый не касался ногой земли. После этого он считался «сбитым» и выбывал из игры. Победитель, а обычно это был Виталий — ловкий, с сильными руками, мог пригласить на багажник покататься девушку, которой он симпатизировал.

— Вот, держи! — и он протянул две мои красно-синие кабинки.

— Откуда мои любимые крейсера? Они же затонули! — удивился я неожиданному подарку.

— Утром заглянул в бочку. Вода там отстоялась и стала прозрачной. Я на конец длинной палки прикрепил хорошо размятый «до горячего» состояния кусок пластилина и этим щупом со дна достал много трофеев! — небрежно сообщил Виталий.

— С пластилином?! Вот здорово! Витя из пластилина вылепил настоящий корабль времен русско-японской войны! Представляешь! И предложил играть в пластилиновые! Ты как? Я предлагаю всем собраться и обсудить эту идею!

Самым ближним к нашему месту сборищ был дом Вадима.

— Давай встретимся через час «на кольцах»!» — предложил я ему.

Виталий на велосипеде направился к Вите, который проживал дальше всех «за бугром».

Я, Виталий и Вадим, оседлав кольца, как и договаривались, были в двенадцать — Вити не было.

— Ты его видел? Ты ему сказал? — нудил я минут пятнадцать Виталию.

— Ну, что ты не знаешь Витюню? — смущенно оправдывался Виталий.

Наконец, в дали показался силуэт Вити. Он что-то бережно нес в ладони левой руки. По-видимому, заранее все обдумав, Витя с ходу начал излагать:

— Пора отойти от этих детских забав в тазике с водой!

— И в бочке тоже! — поддакнул я.

— Надо взрослеть! Предлагаю играть в настоящие корабли! Вот я принес вылепленный броненосец! — он поставил его на оставшееся свободное кольцо. — Давайте разыграем Цусимское сражение. Оно будет в пятницу! Я и Вадим — японский флот, а Виталий и ты (он указал в мою сторону) — российский флот! — Витя всегда любил победителей.

Тут неожиданно прорезался Вадим:

— А какого размера лепить будем? Как маневрировать? Как вести огонь?