Кетополис: Киты и броненосцы

Молодой де ла Коста старался держаться со старым слугой приветливо. После смерти отца прошло уже больше месяца, и Артуро опасался, что со дня на день Веццо может потребовать выходное пособие. Одно дело служить такому влиятельному и уважаемому человеку, как де ла Коста-старший, и совсем другое – его беспутному отпрыску. Только приняв на себя бремя старшего в роду, Артуро начал понимать, сколь многое не только в хозяйстве, но и в финансовых делах семьи де ла Коста держится на аккуратности, пунктуальности и педантичности Паоло Веццо.

Остаться без него – все равно что без рук. Придется позабыть привычную праздность и браться за нуднейшую рутину ведения дел – или нанимать нового управляющего, что по нынешним временам тоже не так-то просто.

Да и разминаться по утрам будет не с кем…

– Я немного проспал? – спросил Артуро, прихлебывая кофе.

– Самую малость.

Паоло терпеливо дождался, пока де ла Коста закончит завтрак, облачится в костюм для фехтования и возьмет рапиру. Отсалютовав хозяину, Веццо встал в защитную стойку.

Артуро атаковал в непривычной для себя агрессивной манере. Рапира жалила и рассекала воздух, старый мажордом едва успевал парировать выпады, медленно отступая в конец зала. Несмотря на происхождение, Паоло Веццо не жаловал италийский стиль фехтования с характерными низкими стойками и размашистыми ударами, однако в защите от него был весьма искусен…

Ныне – в эпоху револьверов и первых автоматических пистолетов – аристократы уже не носили шпаг, но в семействе де ла Коста фехтование считалось для мужчин занятием обязательным. Избавившись от диктата всесильного отца, Артуро и не подумал изменить традиции. Ему казалось, что ежедневные упражнения – это дань уважения долгой череде предков, наверняка с неодобрением посматривающих сверху на своего взбалмошного потомка.

А основания для неодобрения у них, безусловно, имелись. Избавленный от особых пороков, младший де ла Коста вырос практически лишенным и добродетелей. Скорее равнодушный, чем жестокий, лицемерный, чем лживый, легкомысленный, нежели похотливый, поверхностный, нежели недалекий, Артуро производил впечатление обломанной ветки, влекомой бурным течением жизни.

И он давно уже отдался на волю волн – человек без определенной цели и даже без серьезных желаний. Артуро слишком быстро уставал от любых впечатлений, которые приносил проплывающий мимо мир.

Еще до смерти отца молодой аристократ пресытился теми развлечениями, что мог дать Кетополис. Балы и опера наводили на него скуку. Скоротечные романы тяготили необходимостью изображать галантного кавалера. В спорах о политике, женщинах и играх де ла Коста раздражался самим фактом существования людей, несогласных с его мнением.

Одно время отец собирался отправить его учиться в Навигацкую школу, но карьера военного офицера явно не подходила переменчивому и непостоянному Артуро. И потом, гибель младшего офицерского состава считалась не таким уж редким делом, а де ла Коста-старший боялся отойти в лучший мир, так и не увидев наследников. По этой же причине он не отправил отпрыска в Европу, где у семейства имелись свои предприятия, управляемые поверенными, и где молодому человеку следовало бы получить серьезное образование. В Европе царило беспокойство – социальное, международное, политическое… Де ла Коста-старший не хотел рисковать.

До тех пор, пока Артуро не обзаведется семьей и наследником, отец намеревался держать его подле себя. Сильный и жесткий мужчина, разочаровавшийся в сыне, он с нетерпением ждал появления внука, который мог бы реализовать его надежды и мечты.

Но последний из рода де ла Коста давно строил жизнь по собственному разумению. Очень скоро он испробовал все, что в Кетополисе можно было купить за деньги. Перспективный молодой аристократ, некогда блиставший на балах и светских приемах, Артуро все чаще оказывался замешанным то в нелепых выходках Клуба Завидных Холостяков, то в мутных историях, связанных с сомскими бобами. Перед ним распахнули двери опиумные курильни Пуэбло-Сиама и сомнительные заведения Горелой Слободы, а бульварные газетенки трепали его имя, как охотничья собака подбитую птицу.

Если Артуро о чем и думал, то никак не о продолжении славного рода де ла Коста. Его эпатажное поведение вызывало неослабевающий интерес прекрасной половины кетополийского аристократического общества. Но повышенное внимание женщин лишь окончательно утомило, развратило и разочаровало Артуро.

Увы, ни ожиданиям, ни мечтам его отца не суждено было сбыться. Со старым графом покончили собственные привычки. Врачи заявили, что де ла Коста-старшего убили любимые манильские сигары – огромные, как макеты дирижаблей, – одна из которых неизменно дымилась у него в руке или в зубах.