Кэтскиллский орел

- Нет, - сказал Хоук. - Но психиатр помог ей понять кое-какие проблемы. Тогда она начала отдаляться от Костигана, а тому это не понравилось, и он принялся наведываться к ней когда ни попадя. Даже когда она просила его этого не делать, он все равно приходил к ней на квартиру: у него был ключ. Даже когда она говорила, что хочет побыть одна и во всем разобраться. Наконец она сказала, что если он не успокоится, то она переедет в другое место, а он ответил, что ни в коем случае не допустит этого. Я спросил ее: "Что он может тебе сделать?" - но она лишь качала головой и повторяла: "Ты его не знаешь". Я предложил: "Может, ты мне все о нем расскажешь?", но она продолжала качать головой, и я видел, как у нее к глазам подступают слезы. Я спросил: "Почему бы тебе не уехать со мной? Мы бы со Спенсером все утрясли. Мы что хочешь утрясем". Нет, она не плакала, просто сидела и качала головой, но в глазах ее стояли слезы. И тут открылась дверь, и вошел Костиган с парочкой качков.

- Всего с парочкой? - удивился я.

- По-моему, сейчас я рассказываю, - сказал Хоук.

На часах приборной панели высвечивалось: "5.03".

- Сьюзен спросила: "Рассел, что ты здесь, черт побери, делаешь?" продолжал Хоук, - но Рассел повернулся ко мне и сказал: "Убирайся отсюда".

Я еле сдержал улыбку.

- "Убирайся отсюда"? - переспросил я.

- "Убирайся отсюда". Он показался мне слишком шустрым, но я не подал виду и стал прикидываться: "Праашу пращения, масаРассл, но я тут гость мисс Силверман". Качки же стояли рядышком и разглядывали свои туши в зеркале, прикидывая, у кого трицепс круче. Тогда Рассел сказал: "Ничей ты не гость, чучело, и катись отсюда".

- "Чучело"? - переспросил я.

- "Чучело". Я взглянул на Сьюзен, а она застыла и...

- Что значит "застыла"? - спросил я.

- Замерла. По лицу ее блуждала полуулыбка, она, видимо, была напугана и зла одновременно, не двигалась, не говорила, выглядела совершенно на себя непохожей.

- Господи Боже, - выдохнул я.

- Угу, - кивнул Хоук. - Я и до знакомства с Расселом не испытывал к нему теплых чувств, а тут он принялся давить мне на нервы, говорить "убирайся" и всякие гадости. Поэтому я стукнул его локтем в зубы. Ненавижу без дела резать себе кулаки. Тогда два качка полезли на меня, и мне пришлось им врезать. С одним я, кажется, перестарался: врезал ему стулом, а проклятый ублюдок возьми да и умри.

- И тут, конечно, появились полицейские, - сказал я.

- Ага. Человек десять с дробовиками, в пуленепробиваемых жилетах и всяком таком...

- Хотя их никто не вызывал, - предположил я.

- Ага, - подтвердил Хоук. - Вошли как раз в тот самый момент, когда второй качок шлепнулся на пол.

- Вроде как поджидали за дверью.

- Ага.

- Тебя подставили, - сказал я. - Тебя хотели хорошенько разозлить, чтобы ты начал драться, а затем арестовать за нападение. И преподать нам урок.

- Думаю, ее телефон прослушивался, - пожал плечами Хоук.

- Полицией или Костиганами?

- Какая разница, - сказал Хоук, - если полиция принадлежат Костигану.

6

СПРАВА, в тихих ПРЕДРАССВЕТНЫХ СУМЕРКАХ, НА САМОМ краю залива, показался Кэндлстик-парк. Когда я был мальчишкой, там, на Поло-Граундз, играли "Джайянтс", а на Кезар-Стэдиум - "Фотинайнерз", и Сьюзен Силверман я тогда еще не знал.

- Полицейские потащили меня в тюрьму, и последнее, что я видел: Расселу подали лед в полотенце, чтобы он прижал ко рту, а Сьюзен не двигалась, на губах ее застыла странная улыбка, и она плакала.

Я промолчал.

- Твоя фотография, - сказал Хоук, - стояла в ее квартире.

Впереди маячили очертания сан-францисского небоскреба "Трансам".

- "Чучело", - вспомнил я.

- Знал, что тебе понравится.

- Ты сломал Костигану три передних зуба.

- Несколько штук осталось.

- Знаю. Мы к ним еще вернемся.

- Разумеется, - сказал Хоук.

- Но сначала вызволим Сьюзен.

- Конечно.

- А затем навестим Костиганов.

- Ну разумеется.

- И Милл-Ривер, - добавил я. - Прочистим слегка это местечко.

- Главное - во время нашей забавы не попасться копам, - сказал Хоук. Думаю, они вскоре выяснят, кто ты такой.

- После чего проверят все авиалинии, агентства по найму автомобилей и вычислят нашу машину.

- У тебя как с деньгами? - спросил Хоук.

- Сотни две.

- Господи Боже, - сказал Хоук. - Тоже мне, Джим Брэди - алмазный король.

- Еще кредитная карточка "Американ экспресс".

- От нее будет много толку. На нее можно снять номер в отеле "Стэнфорд корт", а потом засесть в нем и заказывать выпивку, пока не придут полицейские.

- Не моя вина, - пожал я плечами, - что у тебя нет богатых друзей.

Мы съехали с автострады на Голден-Гейт-авеню, проехали мимо Сивик-Сентр и повернули налево к Ван-Несс.

- Надо бы убраться с улицы, - произнес я.

- Костиган поймет, что это ты все затеял, - сказал Хоук. - Возьмет твою фотографию из квартиры Сьюзен, покажет тем придуркам, которых мы заперли в участке, и передаст: "Всем постам..." Вместе с моей физиономией. Меня станут искать за убийство, тебя - за укрывательство, и нас обоих - за побег из каталажки.

- Дальше по Гиэри-стрит есть гостиница с работающим всю ночь гаражом, - сказал я.

Хоук проговорил в сложенную рупором ладонь: