Кевин Гарнетт. Азбука самого безбашенного игрока в истории НБА

После тренировки он приходил и говорил: «Слушай, я вижу, как ты каждое утро оттачиваешь дриблинг. Я знаю, что ты умеешь обращаться с мячом. Нет причин останавливаться в развитии. Скауты постоянно рыщут здесь, и им нужно показать твою универсальность. Не бойся того, чего ты делать не умеешь. Верь в то, что ты умеешь делать».

Как и Тренер И, Волк вытаскивал из меня мое неистовство.

«Если оно сидит внутри тебя, – говорил он, – дай ему выйти наружу. Я хочу, чтобы, когда ты делал данки, ты раскачивался на кольце, хочу, чтобы ты рычал, хочу, чтобы ты потел и вонял, я хочу увидеть это чудовище».

Ronnie Fields / Ронни Филдс

см

. Dunk; Father Figures; Fists; Getaway; Michael Jordan

Steve Fisher / Стив Фишер

Лето перед началом выпускного года меня признали Мистером Баскетболом Южной Каролины. Скауты и тренеры начали съезжаться толпами. Я видел, как они порой подкатывали ко мне в очень странных местах. Я мог просто идти по улице, а вдруг откуда ни возьмись появлялся чувак и начинал затирать мне про свой колледж. Я также узнал о посредниках. Парнях с сумками денег от школ, которые пытались умаслить тебя и поддержать твою заинтересованность в них. Я не связывался с этим дерьмом. Я искал не деньги.

Иной раз какой-нибудь чел мог подкинуть в «Спрингфилд-Парк» целую сумку со шмотьем от Adidas. Другой тип мог оставить сумку Converse, полную бабла. Я считал эти сумки ловушками, поэтому не прикасался к ним. Я говорил пацанам, тусовавшимся на площадке: «Забирайте все». И они забирали.

Рекрутинг на уровне колледжей всегда был странным явлением. Типы заявлялись в рестораны, на футбольные матчи, ходили за мной всюду. Они носили футболки «Клемсон», кепки «Геймкокс Южная Каролина» или какую-нибудь другую одежду с символикой своей школы. От того, как они на меня смотрели и как кивали мне, у меня мурашки бежали по телу. Я держался от них подальше.

Это не означает, что меня не впечатлял интерес более солидных типов вроде Стива Фишера, тренера команды Университета Мичигана, первым пригласившего меня посетить кампус в Энн-Арбор. От первого приглашения я отказался, но отправился туда чуть позже.

«У меня свой распорядок, сэр, – говорил я Тренеру Фишеру. – Приглашаю вас приехать и посмотреть, как я проживаю по нему свой день».

Фишер прыгнул в тачку и проехал семьсот миль до Южной Каролины.

Распорядок был простой: я приходил в парк к десяти утра и до полудня тренировал там маленьких детей. Потом обедал и возвращался в парк, где играл против ребят своего возраста. Так продолжалось примерно три-четыре часа до ужина. Поев, я снова приходил в парк, где схлестывался с местными OG. Это было уже более жестко, но весело. Они искали шанса дать мне затрещину, а я искал возможности завоевать их уважение. К концу дня я наигрывал в баскетбол девять-десять часов.

Тренеру Фишеру понравилось увиденное, но я не был готов обсуждать с ним что-то серьезное. Фишер был не единственным, кто звал меня к себе. Был Джерри Тарканян из Университета во Фресно. Был Бобби Креминс из Технического института Джорджии. Мне нравился студенческий баскетбол, мы с Багом постоянно его смотрели, следили за статистикой и знали, что эти мужчины были лучшими тренерами в стране. Но когда каждый из них подходил ко мне, чтобы сказать комплимент, я отвечал им вежливо, но отстраненно. Тем временем голова у меня шла кругом, мысленно я уже перескочил в колледж. Передо мной представала картина. Глобальная картина. Большое будущее.

В тот период вербовки один из рекрутеров совершил большую ошибку. Я был в доме Бабули Мил, когда он приехал ко мне. Он решил, что добьется прогресса со мной, если умаслит бабулю. Он стал очаровывать ее – так он наверняка думал – своими рассказами о том, каким замечательным был его колледж и что он сделает лично для нее. Он даже поставил на пол сумку с деньгами. Бабуля Мил не проронила ни слова. Просто встала и пошла в свою крошечную спальню. Весь ее дом был крошечным, таким крошечным, что я мог слышать скрип открывающейся дверцы шкафа, а потом щелчок. Я знал, что означает этот щелчок. Бабуля полезла за дробовиком.

«Скажи своему дружку, что у него тридцать секунд, чтобы убраться отсюда нахер!» – крикнула она из спальни.

«О чем вы говорите? – сказал рекрутер. – Я привез…»

«Плевать, что он там привез. Я размажу его задницу по всей лужайке».

«Мистер, – сказал я. – Она это серьезно. Бегите».

И он побежал, схватив перед этим сумку с деньгами.

Тут появилась бабуля с дробовиком наперевес.

«Рада, что он свалил, – сказала она, – потому что, Кевин, я не хочу, чтобы ты брал деньги у таких людей. Я считаю, что он пытался заставить тебя делать то, чего ты делать не должен».

«Да, мэм».

Бабуля Мил преподнесла мне урок, который я не забуду никогда: никогда не делай деньги своей главной мотивацией.

Fists / Кулаки