Халявные баксы

«Поняла?» – кивнул я для Ниночки головой в сторону отморозка, – «Так что стреляй не думая! А я побежал твоего муженька выручать, только снаружи на дверь замок повешу, что бы гости не рвались, думали, что никого нет», – и не теряя ни минуты, убедившись, что Ниночка пост наблюдения заняла и ружье правильно направила в нужное место, побежал к себе. Не забыв напомнить собачухе, что он должен Ниночке помогать.

Марина встретила естественным вопросом:

«Как там?»

На что я ответил не менее лаконично:

«Нормально», – и добавил, – «Сейчас едешь домой, и сидишь там как мышка. Никому ни слова!» – и не ожидая ответа, побежал выводить из гаража Минский. Марина зарысила за мной, с претензиями:

«Ну Юра, ну хоть что-нибудь скажи! Ну хотя бы что с Ниночкой!»

Не говорить же, что она с ружьем караулит бандита! Пришлось соврать:

«Нину я отправил в безопасное место, так что можешь к ней не идти, дом на замке. И вообще сегодня здесь больше не появляйся!»

«А завтра можно?» – никак от меня не отставала!

«Завтра можно», – пришлось ей улыбнуться, потом состроил рожу серьезную, – «а сейчас – домой и без разговоров!» Так девушку оскорбил!

До землянки я долетел меньше чем за час – газовал как никогда. Владимир встретил с улыбкой:

«Проверять приехал, или скучно дома стало?»

«Ага, проверять», – сообщил ему без демонстрации капли радости, – «жив ты или уже грохнули!»

«Грохать некому», – Владимир слова мои посчитал приколом, – «кругом ни души, одна сайга бегает!»

«Через полчаса найдется, кто это сделает с удовольствием!» – физиономия у гринписовца начала вытягиваться, – «Дылда» с подельником сюда едут. Так что», – я показал рукой направление к густым зарослям кустарника не рядом, а подальше, – «бежишь туда, прячешься, и носа не высовываешь! Пока я за тобой не приеду!»

«А…ты что делать собираешься?» – с ужасом начал посматривать на мою одностволку, которую я на его глазах приводил в рабочее состояние.

«Беги, куда показал, пока не поздно!» – и тот, не дожидаясь ответа, побежал прятаться, забыв выключить молотилку! Пришлось это сделать мне, потом отъехал от землянки подальше и спрятал в кустах мотоцикл. К ней вернулся, прикинул, как подъедут бандиты – Дока точно покажет им проезд от будки на такыре, в которой мы собирались золото отмывать. Это что бы Владимир с бугра, на котором во время работы молотилки должен сидеть и обозревать окрестности, смог гостей заметить, движок заглушить, а самому скрыться. Причем во всех случаях, кто бы к землянке не подъезжал – так ему было неоднократно сказано.

С учетом возможного подъезда гостей я и выбрал для себя место наблюдения – в густых кустах, метрах в пятидесяти от землянки и в десяти от проезда. Рядом с засадой привязал к высокому кусту оказавшуюся в кармане перчатку, на проезд накатил тройку приличных камней, которые для Уазика были непреодолимой преградой и он должен остановиться напротив меня, а пассажиры из кабины вылезти и преграду убрать. После чего машина, как я надеялся, поедет дальше, демонстрируя мне свой зад. Но на камни сверху я бросил свою хорошо знакомую Доке курточку, и он должен понять, что я уже здесь. Зато остался в одной рубашке, при температуре воздуха градусов десять, не больше. После этого заглянул в землянку, и взобрался на бугор к пункту наблюдения. Как я знал, там лежала непонятно чья старая телогрейка, на которой обычно в свободные минуты с комфортом мы по очереди устраивались в свои рабочие смены – сейчас я телогрейку с удовольствием на себя напялил. И стал ждать гостей.

Побездельничать удалось недолго. Уже через двадцать минут заметил полоску пыли в противоположной от партии стороне – это ж какой крюк Дока заставил гостей делать! Проселок там был всего один, и миновать будку на такыре машина не могла. Когда до нее осталось с километр, я глубоко вздохнул, в мыслях попросил у господа поддержки, и побежал занимать место в засаде.

Часть пятидесятая