Халявные баксы

Подкатил я мотоцикл к напарнику вовремя. Он уже махал рукой, что бы я поторапливался – значит, бандиты колесо уже заменили, и должны сейчас ехать по проезду вперед. Или возвращаться по своим следам назад, если посчитают, что Дока ни к какой дробленке их не вез, а все происшедшее (это после моей стрельбы) – заранее спланированная Докой и мной операция, на случай возможных (что сегодня и случилось) форс-мажорных обстоятельств.

Вообще то, даже если бандиты поедут вперед, землянку нашу вряд ли заметят, проезд прямо к ней не подворачивает, а идет себе дальше. И мы им почти не пользовались: и сами подъезжали, и грузы привозили не по нему, а другой дорогой, на бугор к наблюдательному пункту. Но для нас все же было предпочтительней, что бы Газик развернулся, и поехал по своим следам назад – так и для бандитов лучше, если хотели вернуться в цивилизацию и не застрять в степи, мотаясь в незнакомом месте до полной выработки бензина. И потом: как-то же нужно их наказать?

«Они простреленное колесо прячут в багажник!» – встретил меня Дока, – «Через минуту поедут!»

Я без слов повернул кран бензобака, подкачал в карбюратор бензин, и дернул кикстартер. Мотоцикл послушно затарахтел.

«В нашу сторону обернулись!» – сообщил Дока, а я кивнул головой, показал, что бы занимал на мотоцикле свое место.

Выезжая из-за кустов на проезд, я успел заметить, как бандиты кинулись занимать места в кабине Газика. Повернув в противоположную от них сторону, сразу врубил вторую скорость и крутанул газ почти на максимум. Полетели!

Пока Газик разворачивался, пока то да се, мы расстояние до него увеличили метров до трехсот. Дальше оно таким и оставалось, хотя Дока сзади постоянно сообщал:

«Отстают!» – это с радостью, или: «Нагоняют!» – это уже серьезно.

Долетев до будки на такыре, резко свернули в сторону на старые следы давней нашей деятельности как геологов, и полетели теперь в направлении хорошо знакомой лужи, на которой последнее время отмывали истертый материал.

«Туда зачем?» – возмутился сзади напарник.

«До трамплина доедем – а дальше видно будет!» – это я напомнил, что впереди опасное место, о котором наши преследователи знать не знают и ведать не ведают. И я очень надеялся, что от него кое кому до цивилизации придется добираться пехом.

«А если его заметят и проедут нормально?» – такой вариант нас точно не устраивал, и Дока досказал почему, – «Они потихоньку нагоняют, и за трамплином догонят точно!»

Да, мой мотик с Газиком равняться в скорости не может, я и так выжимаю из него все возможное. И на всякий случай приготовил второй вариант: за трамплином, если преследователи проедут его нормально, я должен, по слабо заметным следам проехать километра полтора до сухого русла в узкой долинке, с другой стороны которой вздымается сопка, причем очень крутая. Даже больше: невозможно крутая, с которой в свое время геологические машины спускались, развозя людей, а подниматься вверх – не поднимались, потому что не получалось в девяноста случаях. Не хватало мощности двигателей. Ну а подобные нам с Докой охотники на личных мотоциклах при необходимости тоже вначале только спускались, а потом некоторые умудрились и подниматься. Хотя дело было опасное: предварительно внизу нужно разогнаться, при одном седоке на технике, до третьей скорости, и нижнюю треть сопки на ней проскочить, очень вовремя перейти на вторую (на максимуме газа), и уже вверху так же вовремя перейти на первую. На последнем издохе мотик выскакивал почти на вершину, и здесь нужно было помочь ему, отталкиваясь от щебенки собственными ногами.

Если дело до варианта с подъемом дойдет, я был уверен, что один на Минске вверх выскочу, Дока туда пробежится на своих-двоих, а у бандитов с первого раза точно подняться не получится. Ну а если получаться начнет, положим, со второй или третьей попытки, вверху их можно встретить по-серьезному: пробить пулей еще одно колесо.

Однако до второго варианта не дошло. Мы то знали точно, где находится трамплин, и проехали его как положено – на первой скорости и малом газу. Уазик же, как летел за нами, так скорость и не сбросил. Последствия для него были ожидаемыми, о чем я узнал от напарника, постоянно поглядывавшего назад.

«Стой!» – прокричал он мне в ухо, и я резко сбросил газ, одновременно нажал на педали ручного и ножного тормозов. Мотик повело чуток в сторону, и замер он поперек проезда, давая нам возможность просматривать его в сторону трамплина: перед ним, не на проезде, а рядом, на боку валялся Уазик с причудливо смятой кабиной, и от него в нашу сторону катилось колесо, уже начавшее заваливаться. Наконец оно упало, и Дока это событие оценил:

«…дец! Что хотели – то и получили!» – и не торопясь сполз с мотоцикла. Я же его покидал, не спуская глаз с поверженной машины, что бы не пропустить момент появления из нее бандитов.

«Хорошо летели!» – это Дока, – «И приземлились не хило – колесо напрочь оторвало!»

« Похоже, не только колесо», – влез я со своим предположением, – «из кабины никто не вылезает, как бы и пассажиры с некоторыми частями не расстались!»