Хаос на карнавале

Только вот… это будет не так просто, как кажется.

Видите ли, оператора колеса обозрения, который обычно поднимал и опускал посетителей, на месте не было. У него нашлось сразу трое сменщиков: клоун Беппи, Салли Спектакль и Джимми Великий.

– Это они? – спросил Беппи.

– Да, они. Маленькие негодники, испортившие моё представление, – сказала Салли.

– Представление? – рявкнул Джимми. – Да они чуть меня не убили!

Злодеи всегда обвиняют в своих проблемах других. В самом деле, их встречи с Чашеком и Чашей прошли не так хорошо, как им хотелось бы. Салли была вся перебинтована, рука Джимми висела на перевязи, а на голову Беппи, словно капор, был надет мешочек со льдом. Тем не менее лишь настоящие чудовища способны вымещать злость на двух беспомощных детях.

А именно это они и сделали.

Беппи (будучи клоуном, он отлично понимал, что удачный выбор времени – залог успеха) дождался, пока сиденье Чашека не поднялось на самый верх колеса обозрения, хладнокровно протянул руку и потянул за длинный ржавый рычаг. Аттракцион остановился.

– Эй! – закричал Чашек. – Это что ещё за новости?

Понятно, почему он так разозлился. Казалось, что они вот-вот смогут наконец-то найти Кружека, а вместо этого застряли на огромном колесе, причём отнюдь не фортуны.

– Запусти нас снова, а? – простонал он.

С каждой новой секундой зависания в воздухе он стонал всё громче. Но потом, словно на замёрзшем озере раскололся лёд, лицо Беппи расплылось в жуткой кривой ухмылке.

– Ты слышал, что сказал мальчишка? – сказал он Джимми. – Давай, запусти их снова.

Ничто не могло так порадовать джинна. Он встал рядом с колесом обозрения и произнёс заклинание:

– Один – для денег, два – для представленья, три – приготовимся к увеличенью!

И он увеличился. Увеличивался и увеличивался, пока не стал ростом с аттракцион, а то и на пару дюймов побольше. Схватившись за спицы, он хорошенько раскрутил колесо.

Оно зажужжало, как лопасти вентилятора.

Чашек закричал. Его желудок взлетел туда, где должны быть глаза, глаза – туда, где должны быть мозги, а мозги вообще выскочили из головы и парили над ней мягким облачком. Он схватился за сиденье изо всех сил, думая, как же теперь оправдаться перед Чашей.

– Уи-и-и-и-и-и-и-и! – кричала та. – Вот это уже лучше!

Салли, которой не нравились ничьи выступления, кроме своих собственных, надоело это зрелище. Подняв зонтик, она ткнула гигантского джинна в лодыжку.

– Ей это нравится, болван ты волшебный! Сделай что-нибудь!

Джимми сделал глубокий вдох – настолько глубокий, что глаза округлились, а грудь раздулась, словно мешок от пылесоса, – и дунул. На колесо налетел ураганный ветер, и оно закружилось так сильно, что его едва было видно. На этот раз Чашек уже не кричал, а Чаша не визжала – они просто вылетели со своих сидений и понеслись по воздуху.

Если вас никогда не выбрасывало с колеса обозрения, и вы не перелетали через половину территории карнавала, то, наверное, вы решите, что хуже места для приземления, чем голова медведя, не найти. Но вы ошибётесь. Худшее место для приземления – это голова медведя, который едет на одноколёсном велосипеде по канату, натянутому между двумя высокими столбами, и Чашек обнаружил это совершенно случайно. Нет, было, конечно, в этом и что-то хорошее – зрителям, похоже, понравилось новое прочтение старого трюка, и они зашлись в овациях. А через мгновение аплодисменты стали ещё громче – Чаша приземлилась прямо на плечи Чашеку, образовав совсем уж редкое зрелище: бутерброд из девочки, мальчика и медведя на одноколёсном велосипеде.

– Прости, что упала на тебя, – извинилась она.

Но у медведя-канатоходца были проблемы и посерьёзнее. После прилёта Чаши канат прогнулся, затем снова распрямился, словно тетива лука, и маленькое одноколёсное средство передвижения полетело прямо в толпу. Посетители карнавала разбегались в стороны, а странное трио, покачиваясь, неслось по центральной дорожке. Возможно, они бы проскочили прямо в ворота и улетели неизвестно куда, если бы не врезались сначала в силача, который поднимал тяжёлую на вид гантель, а потом – в очень некстати попавшийся на пути лоток с сахарной ватой. Тем не менее они ещё сколько-то сумели проехать, но розовый, липкий, пушистый комок, состоящий из медведя, двух незваных пассажиров и силача, долго, так или иначе, не прокатится, и они врезались – с плюхом, бдыщем и уфом – прямо в заграждение.

Когда Чашек поднял голову, на него с интересом посмотрела пара блестящих глаз. То была Кала Мария.

13. Просто унизительно

– Так, хорошо, где Кружек? – требовательно спросил Чашек.

Кала Мария со скучающим видом вздохнула.

– Там же, где он был и последние полчаса.

Она показала в воздух.

Чашек поднял голову. Вот он, Кружек, – катается в маленьком самолётике, прикреплённом цепью к столбу. Улыбка у него была, пожалуй, даже шире лица.

– Детские самолётики?

– Его оттуда не вытащить, – сказала Кала Мария.