Хаос: Наследник Ведьмы (СИ)

Просто оставить миску в мойке я не решаюсь — совесть и благодарность по отношению к спасителю не позволяют. Когда совесть грызет, надо делать. Поэтому я хватаю миску и начинаю ее мыть. Лорел за моей спиной что-то бурчит, и я слышу, как он ногтем начинает колупать отваливающиеся куски белой краски, обнажающие штукатурку и герметик, которым залиты пробелы в рассохшейся раме окна. Верный признак того, что он стесняется, но противиться не решится. За три месяца я успел узнать о нем совсем немного в плане истории его жизни, но очень много — в плане привычек и особенностей характера.

Усмехнувшись, я сначала подтягиваю опять упавшую с плеча белую футболку Лорела, и только после принимаюсь за мытье миски. Все та же совесть не позволяет работать абы как. Потому я не останавливаюсь до тех пор, пока в стеклянном бочке миски не начинаю видеть свое отражение. И, Боже, у меня что, реально такие синяки под глазами? Надо больше спать, надо больше спать. А еще — чаще обрабатывать лицо, потому что прыщи у меня вылезают даже над верхней губой, что уж говорить про нос и лоб. Ну к черту это дело, надо заканчивать с мытьем посуды.

Оттряхнув миску от воды и протерев висящим рядом белым вафельным полотенцем, я лезу в шкафчик с посудой. Петли громко скрипят, отчего я морщусь. Я ставлю миску рядом с тарелками на нижнюю полочку, радуясь, что не придется вставать на цыпочки. Будь это кружка, я был бы вынужден сделать это, чтобы дотянуться до второй полки.

— Ну, вот теперь можно и пойти одеваться. — закрыв шкафчик, я легко разворачиваюсь, проскользив по полу на самых носочках.

Уходя с кухни, я чувствую на своей спине пристальный взгляд Лорела. Вот к чему к чему, а к этому я привыкнуть так и не смог. Потому, неестественно выпрямив всегда ссутуленную спину и вжав голову в плечи, я спешно выскользнул прочь из кухни.

Коридор встретил меня приятной прохладой, веющей из открытого окна чуть дальше. Шторка от майского ветра так развевалась, что протягивалась вуалью почти до самой двери в комнату Лорела. Я закатил глаза. Грехем был старше меня на двадцать лет, но это не мешало ему быть невнимательным и неосторожным. Подойдя к окну, я поднырнул под шторку. Холодный ветер пробрал до костей, я поежился, обхватывая голые тонкие плечи ладонями. Ну и холодрыга на улице. Серое небо низко нависло над миром, тучи так густо по нему стелились, что даже свет солнца едва пробивался сквозь их покров. Вертел я такой ласковый май на том, что ниже пояса. Впрочем, я здесь не за этим. Опустив взгляд на подоконник, я тяжело вздыхаю. Ну конечно. Закрепки на шторы все еще лежат здесь и шифоновая лента между двумя магнитами так и вьется на ветру кругалями.

— Лорел! — я хватаю слегка тяжелые штуки только для того, чтобы мастерски закрепить их на шторы. Естественно, предварительно уняв хаотичное движение тонкой ткани и собрав ее так, чтобы не мешала. — Кому я говорил — цепляй шторы, перед тем, как открываешь окно! — и здесь я имею права ругаться. Я на эту хрень свои последние карманные потратил, лишь бы жить удобней стало.

— Прости! — но он так и отговаривался вот уже как месяц, снова и снова забывая закреплять шторы.

Бог с тобой, спаситель мой. Мне надо в комнату.

А новым домом мне служит небольшая комнатушка в конце коридора, прямо рядом с санузлом. Когда-то это была кладовка. Но Лорелу такая комната не пригодилась, потому он позволил мне поселиться в ней. Не стану и говорить, что это была «та самая комната из подростковых сериалов». Это была не она, однозначно. Бежевые обои, бетонный пол, на котором я расстелил свой потрепанный жизнью голубой коврик. По правую руку — кое-как застеленная кровать-раскладушка. По левую — платяной шкаф с моими не существенными пожитками и рабочий стол с подставкой под канцелярию. Вот и вся моя обитель, не считая распиханной куда попало мелочевки.

Не очень весомо, но мне нравилось. Здесь все было близко, на расстоянии вытянутой руки. Эта комната была совершенно не похожа на мою в родительском доме — огромную, обставленную всяким бесполезным дерьмом, но все равно пустую и холодную. Я вечно могу любоваться на это творение рук своих, но лучше бы мне сейчас уйти, пока Лорел не решил все же подбросить меня в школу.

Футболка и серые спортивки летят на незаправленную кровать, я же, сверкая голой задницей, подхожу к шкафу.