Характероанализ. Техника и основные положения для обучающихся и практикующих аналитиков

Можно утверждать, что разрешения требовала прежде всего клиническая проблема мазохизма, приведшая к неудачной гипотезе о влечении к смерти, о навязчивом повторении, находящемся по ту сторону принципа удовольствия, и о потребности в наказании в качестве основы невротического конфликта. В полемике с Александером[48]

, который на этих предположениях построил целую теорию личности, я попытался установить для учения о потребности в наказании надлежащие рамки, но в вопросе о воли к страданию сам опирался на старую теорию мазохизма как последнюю возможность объяснения. Вопрос, почему люди стремятся к неудовольствию, т. е. каким образом оно может превратиться в удовольствие, уже витал в воздухе, но тогда я ничего не мог сказать по этому поводу. Также и гипотеза об эрогенном мазохизме, о специфическом предрасположении эротики ягодиц и кожной эротики воспринимать боль как приятную (Задгер) была неудовлетворительной; ибо почему эротика ягодиц, соединившись с ощущением боли, может доставлять удовольствие? И почему мазохист воспринимает как удовольствие то, что другие люди, когда их били, воспринимали в той же самой эрогенной зоне как боль и неудовольствие? Фрейд сам частично разрешил этот вопрос, выявив в фантазии «ребенка бьют» изначально приятную ситуацию: «Бьют не меня, а моего соперника»[49]. Тем не менее оставался вопрос, каким образом побои могут сопровождаться ощущением удовольствия. Все мазохисты рассказывают, что с фантазией о побоях или с реальным самобичеванием связано удовольствие, что только с этой фантазией они испытывают удовольствие или могут достичь сексуального возбуждения.

Многолетнее исследование случаев мазохизма не дало никакого результата. Только сомнение в корректности и точности высказываний пациентов позволило осуществить прорыв во тьму мазохизма. Приходилось лишь удивляться тому, как мало, несмотря на многолетнюю аналитическую работу, научились анализировать само переживание удовольствия. При более тщательном анализе функций удовольствия у мазохиста обнаружился факт, который вначале окончательно все запутал, но вместе с тем одним махом прояснил сексуальную экономику и, таким образом, специфическую основу мазохизма. Удивительным и сбивающим с толку было то, что формула, согласно которой мазохист переживает неудовольствие как удовольствие, оказалась ошибочной, что специфический

механизм удовольствия у мазохиста, напротив, состоит именно в том, что он, как и любой другой человек, стремится к удовольствию, но нарушающий механизм этой системы заставляет его терпеть неудачу и побуждает воспринимать как неприятные ощущения, достигшие определенной силы, которые нормальным человеком переживаются как приятные. Мазохист далек от того, чтобы стремиться к неудовольствию, скорее он проявляет особую нетерпимость к психическому напряжению

и страдает от перепроизводства неудовольствия, которого в количественном отношении не бывает при прочих неврозах.

Я хочу попытаться обсудить проблему мазохизма, исходя не из мазохистской перверсии – как это принято, – а из ее характерного базиса реагирования. Я сделаю это на примере одного пациента, лечение которого продолжалось почти четыре года и позволило разрешить вопросы, оставленные без ответа многими другими больными, лечившимися до него. Они стали понятны лишь впоследствии благодаря результатам данного случая, служащего здесь образцом.

2. Броневая защита мазохистского характера

Лишь у немногих мазохистских характеров развивается также и мазохистская перверсия. Так как к пониманию сексуальной экономики мазохиста можно прийти только через понимание его характерных реакций, мы последуем в изложении путем, который обычно выбирает психоанализ, если не желает останавливаться на теоретическом разъяснении случая, а хочет добиться установления примата гениталий с оргазмической потенцией.

Как мы уже отмечали ранее, любая формация характера выполняет две функции: во-первых, броневой защиты.