Хигналир (СИ)

Время шло, овощи и пирожное переваривались, усваивались, хапки летели, темы Снолли сменялись одна за другой — всё следовало своим чередом.

Мечты как зацепки за мирское, дабы не зависнуть меж жизнью и смертью.

Теория ловли выскальзывающих из пальцев предметов. “Лучше уж нарочно уронить, а потом в полете поймать, чем суетливо усугублять, за краюшек вытягивать”, — советовала она.

Намеренное вытягивание плюсов у неудобоваримых ситуаций из микромасштабов до незаслуженно больших как искусство “искусственного оптимизма”. Польза самонадувательства, выгода раздувательства.

Нелепость астрально абстрактных срачей по поводу гипотетических моментов в будущем (а эта тема от меня).

Оптимальная степень причастности под разные виды деятельности при ограниченных энергетических и волевых ресурсах.

Ковыряние причин Первопричины как победитель конкурса самых бессмысленных занятий для ума.

Стили жизни различных видов животных.

Потенциальная непревзойденность стратегии подхода к делу без подхода.

Гнилой ящик для непутевых проектов, когда с заметками по планам по саморазвитию обсираешься, раз за разом подтираешься надеждой на улучшение жизни, строчку за строчкой оставляя в блокноте чиркаши дегенеративной безрезультатности.

Всё это — тезисы к озвученным почтенной подругой темам. Сейчас же Снолли сидела шныряла взглядом, будто искала чего.

— Я потеряла нечто, что было у меня с рождения... что ещё не успела осознать. Нужно вернуть что-то, не знаю что. Чудоцвет помогает с этим, но эффект временный, этого слишком мало для реализации моих амбиций.

— Ты потеряла духовность.

— Да. Тяжёлые годы научили меня тому, что самые изощрённые теории бесполезны без энергии “внутреннего огня”, как ветряная мельница без воздуха. Идеи не работают, когда в тебе нет чего-то такого... не могу сама понять, чего именно.

— Да духовности.

— Ну, духовности, и что? Как её вернуть?

— Крестик носи.

— Хах, блин, ну.

— Хрен его. Тебя ж Чтобырь вдохновлял. Во, да, ищи вдохновения для духовных происков.

— Раньше вдохновляло осознание несравнимого потенциала, теперь я стала сомневаться в собственной невъебенности, знаешь. И так я потеряла основной источник внутренней энергии.

— Хреновый у тебя источник. Крайне ненадёжный и нестабильный.

— Это всегда было понятно, но другого-то нет. Всю жизнь чувствовала себя так, будто ставлю на кон всё. И стремительно приближаюсь к проигрышу.

— Зато опыт какой уникальный. Иначе бы ты его никак не получила, а?

— Ага, искусственный оптимизм. Вычленяешь плюсы из любого неприятного события и фокусируешься на них. Как правило, этот плюс — опыт, и впечатления для сравнений в дальнейшем. А что делать, если уже похер и на опыт? Ради чего я тренируюсь?

— Ради того, чтобы найти, ради чего.

— Вот именно.

— Так это же здорово.

— Пф, отнюдь.

— Это потому, что не ожидаешь ничего хорошего. Не думаешь, что смысл, который однажды обретёшь, будет невообразимо охеренным? Ведь не может же в такой огроменной реальности оказаться убогий смысл бытия? Кстати, и это уже естественный оптимизм.

— Хотелось бы верить, но как-то не верится.

— Значит у тебя проблемы с душой.

— Ага, каловая пробка.

— У тебя бывает такое, что логически понимаешь, что произошедшее событие — это хорошо, но всё равно не ощущаешь соответствующей радости?

— Да, потому что понимаю, что логика всегда может оказаться ошибочной. Сколько раз по жизни мы были уверенны в чем-то на сто, а потом глухо обламывались?

— Но постоянно думать об этом — безумие.

— Да. Но как об этом можно не думать?

— Хотя бы по причине того, что это не рационально. Такие мысли только мешают, снижают твою эффективность.

— Я это прекрасно понимаю, а теперь, будь добр, убеди в этом моё подсознание, потому что не по своей воле я об этом думаю! Я же рассказывала, что не умею полностью управлять собственным разумом.

— О, боже, как у тебя всё сложно! Я сдаюсь, тут только божественное вмешательство подействует!

— Что переводится как “ничто не поможет”.

Сочувствие сестре вызвало во мне вздох и переосмысление взгляда:

— Но я верю, что ты что-нибудь придумаешь.

— Ну-ну.

Нет, я не прав. Сочувствие, пусть и вызвало вздох, но вот переосмысление здесь не потребовалось. Ведь достаточно вспомнить то восхищение, с которым я смотрел на свою подругу в убежище Маячащих, с которым слушаю её с Серхвилкросса по сей день, как тут же появляется неподдельная уверенность в её интеллектуальной и волевой моготе.

Я сказал так, как это вижу и видел всегда:

— Прибежишь однажды и скажешь: “Прикинь, я щас такое придумала, ты охуеешь, короче...” — и станешь часами рассказывать про новую невероятную когнитивную технику или крутую теорию, про смысл или источник вдохновения. Зная тебя, скорее всего так и случится.

— Ты правда так думаешь или это сарказм?

— Конечно правда, было бы подло так шутить над сестрой после таких откровенностей. Признаться, и сам боялся, что ты пизданешь каку в ответ на похвалу, но переборол себя.

— Высокого ты обо мне мнения, если так.

— Я и тебе докажу, что ты вправду такая, какой я тебя считаю. Обещаю, ибо за правду топлю, — помпезно стукнул я себя кулаком по сердцу.