Химия Ее Величества

— Патлатый, черноволосый, долговязый, руки длинные, как у орангутанга, и ходит он как орангутанг, вперевалочку. Ботинки высокие. Не простые берцы, а еще выше, с тяжелыми носками. Нож на боку в кожаных ножнах, здоровенный, напоминающий… — Рашид пощелкал пальцами, припоминая, — как в Африке, в джунглях…

— Мачете, — подсказал Олег.

— Вот-вот. Глаза такие… — Рашид задумался, подбирая слова, — серые, злые и умные. Загнанные какие-то, что ли. Словно он занимается не тем, чем хочет. Из-под палки.

— А какие-то особые приметы? Шрамы, родинки…

— Татуировка на спине, — Евкоев смутился под удивленным взглядом Олега. — Он попал в песчаную бурю по дороге и хотел принять душ. А когда вышел, то футболку не сразу надел, ну я и увидел.

— Почему вам поручили его сопровождать?

Вот тут возникла первая заминка. Евкоев, очевидно, не хотел говорить истинную причину.

— Я хорошо знаю английский. А в тот момент некому было ему переводить.

— Он не знает арабского? — заинтересовался Олег.

— Нет. Причем английский его довольно странный. Я-то язык учил в спецшколе…

Олег поглядел на Евкоева заинтересованно. Ермилов и сам окончил английскую спецшколу и не мог себе представить, что, получив хорошее образование, захотел бы все бросить и уехать воевать в чужую страну за призрачную идею и за такие же призрачные гроши. Нет, Евкоев, очевидно, не идейный террорист. Хотел возвыситься любыми путями. И общение с важным англичанином одна из ступеней к этому возвышению.

— А в чем странность? Это кокни, может быть?

— Нет. Он, правда, слова тоже коверкал и растягивал. Вместо person[9] говорил body. Я не сразу и понял о чем речь.

— Ну это, возможно, жаргон? — Олег вспомнил еще одного человека, который говорил про объект разработки «тело». Плотников любит это словечко.

— Еще было slainte вместо thanks[10]. Или aye вместо yes.

— Вы не могли бы записать транскрипцию этих слов? — Олег подвинул Евкоеву листок бумаги. — Он приезжал один?

— Нет. С каким-то англичанином, а другой раз с арабом. Тот был сам по себе, я имею в виду араба. Возился с мотором, чистил от песка, наши ему помогали. Второй англичанин — громила, блондин с лошадиным лицом. Его, кажется, звали Тим.

— А их машина… Что за марка? — Ермилов потихоньку подбирался к главному.

— Пикап «Тойота» темно-синяя.

— Номер не помните?

— Нет, — вдруг стал лаконичен Евкоев.

— Вооружение в кузове было? — не глядя на Рашида, спросил Олег, записывая ответ в блокнот.

— Крупнокалиберный пулемет.

— И больше никаких особых примет?

— У кого?

— У машины, Евкоев, у машины! Я свое обещание могу и забрать, ведь вы хитрите и недоговариваете.

— А вы меня проверяете, что ли? Если вы и без того знаете какие-то детали, зачем выпытываете, говорите прямо.

— Если я стану вам сам все рассказывать, то не смогу уличить вас во лжи.

— Так это и есть ваша задача? — взвился Евкоев.

— Успокойтесь! Я не посулил бы вам смягчение приговора, если бы планировал выведать что-то вас компрометирующее. Я хочу от вас откровенности только в том, что касается англичанина. Так что там с машиной?

— Эмблема «Белых касок». Вы это хотели услышать?

Ермилов кивнул удовлетворенно и спросил:

— Считаете, эта машина попала к нему не случайно?

— Мне это и в голову не приходило. Нет-нет, его это была машина. Мне так и сказали, что он представитель «Белых касок».

— А что за татуировка у него на спине?

— Чудная, если честно. Цветная. Во всю спину физиономия мужика с ярко-синим носом.

— Алкоголик?

Евкоев хмыкнул, оценив юмор.

— У Джимми был с собой виски, и он выпивал охотно, игнорируя мои предупреждения. Нашли бы у него алкоголь наши, не стали бы церемониться.

— Как вам объяснили, кто он?

— Вы шутите? Кто стал бы передо мной отчитываться? Я — мелкая сошка. Сказали, что из «Белых касок», и все.

«Или хочешь таковой казаться», — подумал Ермилов.

— Может, вы смогли понять из бесед с ним самим, какой он пост занимает в организации? С его помощником — тем, вторым англичанином? Может, слышали обрывок разговора?

— Я не хотел, чтобы мне отрезали уши, — поежился Евкоев. — Там это запросто. Я отводил его в штаб и обратно. Сопровождал в столовую.

— Вы сами сказали, что некому было переводить с английского, тогда возникает вопрос, — Олег постучал карандашом по листку с транскрипцией английских слов. — Вполне закономерный вопрос. Кто ему переводил в штабе, когда вы оставляли его наедине с руководством лагеря?

— Они сами переводили. Но считали ниже своего достоинства таскаться с англичанином по лагерю, по жаре и в пыли с головы до ног. У них-то в штабе кондишн.

— Они ему не доверяли? Приставили вас за ним шпионить? — высказал предположение Ермилов. — Не так ли? Поэтому вы с ним ездили и в другие лагеря. И в места дислокации боевых отрядов ИГИЛ.

— Вы слишком осведомлены о моих передвижениях в Сирии. Любопытно, кто вас информировал?

— Надеетесь передать весточку туда из тюрьмы, чтобы ущучить этого самого информатора? Не тратьте силы и средства. Его там уже нет, — соврал Ермилов, чтобы вывести из-под удара агента. — И все-таки основная цель приездов англичанина… В чем она заключалась?