Химик

Дэниел спрашивал с такой легкостью, будто хотел знать, как Алекс стала специалистом по финансовому планированию или дизайнером интерьера. Отсутствие эмоций говорило само за себя. Дэниел, не отрываясь, смотрел вперед, в темноту.

На этот раз Алекс не увильнула от ответа. Она и сама захотела бы его услышать, если бы судьба вдруг свела ее с кем-нибудь из коллег. В самом начале Алекс задавала тот же вопрос Барнаби. И его версия немногим отличалась от ее.

– На самом деле я ничего не выбирала, – медленно объяснила Алекс. – И нет, я не служила в армии, а училась в мединституте. Сначала меня интересовала патология, но потом я сменила приоритеты. Углубилась в конкретную сферу исследований… думаю, можно назвать ее «управление сознанием химическим путем». Этим мало кто занимался, и возникла масса препятствий. Деньги, оборудование, испытуемые… В основном все сводилось, конечно, к деньгам. Профессора, под чьим руководством я работала, не совсем понимали, в чем суть исследования, так что помощи я могла и не ждать.

И тут на горизонте возникли таинственные чиновники, которые предложили мне выход. Они погасили все мои огромные кредиты на образование, и я смогла доучиться, но в то же время подкорректировала исследование согласно задачам новых кураторов. А после выпуска начала работать в их лаборатории, где получила в свое распоряжение любые технологии, о которых только мечтала, и неограниченный бюджет.

Мне было ясно, создания чего они от меня хотят. Они не лгали, и я знала, в чем замешана, ведь они так благородно все подали. Я помогала родной стране…

Дэниел молчал, по-прежнему глядя вдаль.

– Я не думала, что мне придется использовать свои изобретения на объектах. Мне казалось, я буду всего лишь поставщиком необходимых инструментов… – Алекс медленно покачала головой. – Все вышло гораздо сложнее. Антитела, которые я создавала, были слишком специфическими. Тот, кто их вводит, должен понимать принцип работы. Поэтому выбор сводился к одному-единственному человеку.

Лежащая на ее талии ладонь не шевелилась.

– Кроме объекта и меня, в допросной всегда находился Барнаби, больше никого. Первое время допросы вел он. Поначалу я его боялась, но он оказался таким мягким человеком… Большую часть времени мы проводили в лаборатории, созидая. А допросы занимали лишь где-то пять процентов рабочего времени. – Алекс глубоко вздохнула. – Но часто, в кризисных ситуациях, нам приходилось обрабатывать нескольких людей одновременно. Скорость всегда была важна. Поэтому мне пришлось научиться работать в одиночку. Я не хотела, но понимала, почему так надо. Думала, что мне будет сложнее. Но самым трудным оказалось принять то, как хорошо у меня получалось. Это пугало. И до сих пор пугает, по правде сказать.

Единственным, кому Алекс в этом призналась, был Барнаби. Он говорил, чтобы она не переживала. Просто она из тех, кто во всем добивается успехов.

Алекс откашлялась, избавляясь от внезапно возникшего в горле кома.

– Но я добивалась результатов. Спасла много жизней. И никогда никого не убивала… пока работала на правительство. – Теперь и Алекс уставилась в темноту, не желая видеть реакцию Дэниела. – Всегда гадала, делает ли это меня менее чудовищной.

Она была уверена, что Дэниел ответит «нет».

– Хм-м-м… – тихо протянул он.

И все.

Алекс продолжала смотреть в темную пустоту. Она еще никогда не пыталась объяснить свой выбор – цепочку событий, которые сделали ее такой, как сейчас, – другому человеку. И, кажется, получилось не очень.

А потом Дэниел тихо хмыкнул.

Алекс изумленно уставилась на него.

На его губах играла полуулыбка.

– Я-то уж было приготовился к чему-то действительно жуткому, а прозвучало все куда разумнее, чем я ожидал.

Алекс нахмурилась. Он посчитал ее историю… разумной?

У Дэниела вдруг заурчало в животе, и он снова рассмеялся. Напряженность момента исчезла.

– Кевин тебя не покормил? – спросила Алекс. – Видимо, здесь все на самообслуживании.

– Я бы перекусил, да, – согласился Дэниел.

Алекс показала ему забитую морозилку, пытаясь скрыть удивление, – он что, действительно продолжает относиться к ней так же, как и раньше? Раньше Алекс казалось, что рассказывать об этом опасно. Потом она сообразила, что худшую часть Дэниел узнал и так, причем самым жестоким способом. После такого история Алекс казалась пустяком.

Несмотря на голод, замороженные запасы Дэниела тоже не очень-то обрадовали. Он без энтузиазма выбрал пиццу, как и Алекс, и принялся ворчать по поводу неспособности Кевина управляться с кухней. Судя по услышанному, Алекс поняла, что так было всегда. Разговор потек легко, словно Алекс была для Дэниела самым простым человеком.

– Не знаю, откуда он берет всю свою маниакальную энергию, – произнес Дэниел, – если питается только вот этим.

– Арни тоже вряд ли готовит. Кстати, а где он?

– Отправился спать еще до отъезда Кева. Жаворонок, наверное. По-моему, его комната вон там. – Дэниел указал в противоположном от лестницы направлении.

– Он не кажется тебе странноватым?