Химмельстранд

И все же... цветы герани — не приобрели ли они более насыщенный красный оттенок? Обычно растения при пересадке вянут — им нужно оправиться от шока. А тут, похоже, они чувствуют себя в своей тарелке с самого начала.

Хотел нагнуться и посмотреть поближе, но его остановил громкий шепот Леннарта:

— Улоф-ф-ф... У нас гости.

Гости — это Молли. Она свернулась клубочком на диване и, похоже, заснула. Леннарт и Улоф долго на нее смотрели — в их потрепанном домике-вагончике она выглядела как очаровательная принцесса эльфов, заблудившаяся в заколдованном царстве и задремавшая от усталости в жилище троллей.

Необыкновенно хороша собой.

А сами тролли понятия не имели, что делать. Начали советоваться шепотом — пойти к матери с отцом и сказать, чтобы не волновались? Или разбудить? Пока они решали этот непростой вопрос, Молли проснулась. Села и потерла кулачками глаза.

— Ой, я заснула, — сказала она тоненьким голосом.

— Ничего страшного, — успокоил ее Улоф. — Лишь бы родители не беспокоились.

— А что ты здесь делала? — решился Леннарт.

— Ничего. Хожу, смотрю, где и что... И захотела спать. Надо идти домой.

Она встала с дивана. Послышался странный шорох. Леннарт насторожился и остановил ее у дверей.

— Погоди-ка... а что у тебя под майкой?

— Ничего...

Леннарт вздохнул и показал большим пальцем на кухонный стол. Полпакета «Твиста» исчезли. Молли попыталась проскользнуть мимо Леннарта, но он загородил ей дорогу.

— Положи на место конфеты, — сказал он спокойно. — А потом можешь идти.

Молли посмотрела на него круглыми испуганными глазами и сказала:

— Помогите.

— Я ничего не скажу твоим родителям, что ты воруешь, — сказал Леннарт. — Но конфеты верни.

Молли еще шире раскрыла глаза и повторила, на этот раз громче:

— Помогите!

Улоф никак не мог сообразить, что испугало его больше: то, что она пытается инсценировать, или то, что крошечная девчушка придумала такой коварный ход. Он уже собрался отпустить ее на все четыре стороны, но Леннарт был непреклонен.

— Даже не пытайся. Твой папа видел — мы вернулись несколько секунд назад. Даже не пытайся, — повторил он, повысив голос.

Что-то изменилось во взгляде Молли. Она уставилась на Леннарта, словно меряясь с ним силами, пожала плечами и вернулась на диван, опять прошуршав пакетом с ирисками. Сложила руки на груди, оперлась подбородком на кулачки и спросила:

— А почему вы живете вместе?

Леннарт сжал губы в тонкую ленточку, видно было, что готов разозлиться всерьез. Улоф же подавил раздражение — мало ли что. Девчонка испугана, хочет вывернуться.

— Потому что нам хорошо вместе.

— А вам очень хорошо вместе?

— Вот что, — сказал Леннарт. — Положи на место пакет с ирисками и дуй отсюда.

Молли некоторое время изучала его внимательно и сделала вывод:

— Вам очень хорошо вместе.

— И что? — пожал плечами Улоф, стараясь соблюдать детскую интонацию. — И что в этом плохого?

Теперь тщательного изучения удостоился Улоф.

— Давайте поиграем? — неожиданно спросила Молли.

Леннарт вздохнул.

— Пойду схожу за твоим папой.

— Не стоит. А вдруг я скажу что-то не то, и он разозлится. Давайте лучше поиграем.

Фермеры остолбенели. Ни тот ни другой в жизни не встречал таких детей. Как будто совершенно другой биологический вид, другой отряд млекопитающих, чьи инстинкты невозможно предугадать.

Молли широко раздвинула руки и похлопала по столешнице справа и слева от себя — садитесь, мол, что же вы медлите. Я жду.

— Идите же! — Молли театрально вздохнула. — Значит, так. Если я выиграю, то оставляю себе то, что у меня есть... если, конечно, у меня это есть. — Невинный взгляд. — Оставляю себе то, что у меня есть, и ухожу.

Леннарт слегка расслабился. Вид, конечно, неизвестный... зверушка странная, но вряд ли опасная.

— Не особо чтоб справедливые условия. А что мы можем выиграть?

— Я же сказала — то, что у меня есть. И я никому не буду рассказывать, что вам так хорошо вместе.

— И рассказывай, сколько хочешь, — сказал Улоф намеренно детским голосом, немного нараспев. — Тут нет никакого секрета.

Молли поморщилась — ей явно не понравилась попытка Улофа подладиться к ее возрасту.

— Играем в «камень, ножницы, мешок». И я должна выиграть пять раз.

— То есть набрать три или четыре из пяти?

— Нет. Я должна выиграть пять раз подряд. Если нет — выигрываешь ты.

Улоф улыбнулся. Леннарт вообще не любил азартные игры, но тут не смог противостоять соблазну. К тому же он неплохо играл в эту игру — насколько можно неплохо в нее играть. Конечно, все зависит от случая, но психология тоже играет роль, особенно когда долго играешь. Раньше они с Улофом пользовались игрой в случае расхождения мнений, но Улоф в конце концов отказался — обнаружил, что Леннарт выигрывает три раза из четырех.

— О’кей, — Леннарт сел напротив Молли.

Молли показала на Улофа и приказным тоном сказала:

— Ты будешь судьей.

Улоф не стал садиться — так и остался стоять около стола.

Леннарт и Молли сжали кулаки и проскандировали:

— Раз, два... три!

У Леннарта — мешок. У Молли — ножницы.

— Раз, два... три!

У Леннарта опять мешок. У Молли опять ножницы.

— Раз, два... три!

У Леннарта на этот раз камень, а Молли... Молли показала мешок.