Хлеб наш солдатский

Конечно, сделанные нами мельницы и крупорушки мало чем были похожи на агрегаты, созданные в послевоенные годы. Например, полевая мельничная установка ПМУ имела производительность 10–12 тонн муки в сутки. Но и она подверглась модернизации, доработке. После этого мощность установки возросла до 15–17 тонн муки в сутки.

Была создана и постоянно совершенствовалась крупорушка ПКРМ, смонтированная на низкорамном автоприцепе 2-ПН-4 и дававшая 3–5 тонн крупы в сутки. Ее можно было переключать на помол зерна. Крупорушка привлекла к себе внимание многих специалистов народного хозяйства.

Безусловно, решая эти важные задачи, работники продовольственного управления ни на минуту не забывали о том, что за оборонительной Шяуляйско-Митавской операцией последует наступление войск по всему фронту. Естественно, подготовка к этому шла по всем направлениям. Использовать каждый день для пополнения запасов продовольствия стремились и мы. В этот период полевое управление фронта и четыре армии замыкались на один участок железной дороги Н. Свеньцяны — Дукштас протяженностью 50 километров. Организовать снабжение войск помогала узкоколейная ветка Н. Свеньцяны — Паневежис, за короткий срок восстановленная дорожными частями 51-й армии.

До освобождения Двинского железнодорожного узла по этой дороге, а также по параллельному ей шоссе в район Паневежиса перемещались головные отделения основных фронтовых и армейских складов. Это позволило не только полностью обеспечить войска всем необходимым, в том числе и продовольствием, на период оборонительной операции, но и создать запасы, сыгравшие огромную роль в последующих Рижской и Мемельской наступательных операциях.

С группой офицеров штаба тыла фронта я выехал на рекогносцировку местности в тыловой полосе, чтобы определить, где лучше разместить тыловую базу. Несколько дней осматривали железнодорожные станции, пути, подъезды, постройки, складские емкости, определяли возможности маскировки. Наше внимание привлекла станция Радвилишкис. Здесь, казалось, все было создано для размещения одного из фронтовых складов: хорошие подъездные пути с асфальтовым покрытием, большие бетонные пакгаузы, прирельсовые склады большой вместимости.

— Лучшего и желать не надо! — воскликнул начальник фронтового продовольственного склада майор В. Роговцев. — Здесь же готовые хранилища!

— Место вполне подходящее, — согласился я. — Еще раз осмотрите все помещения и доложите, как думаете разместить склад. К утру все продовольствие должно быть перевезено на новое место. Это задача самая первоочередная.

Нужно отдать должное майору Роговцеву — задание он выполнил блестяще. Всю ночь на станции шла работа, потоком шли к ней машины с грузами. Рано утром начальник склада зашел ко мне. Его усталое лицо освещала радостная улыбка.

— Все в порядке, товарищ полковник, — доложил он. — Все имущество и продовольствие размещено в новых хранилищах. Фронтовой продовольственный склад готов к работе.

Вот это оперативность! Я поблагодарил майора и поспешил к офицерам штаба тыла, чтобы закончить схему размещения учреждений и других фронтовых складов. Планировалось к середине дня обо всем доложить генералу Д. И. Андрееву.

Мы уложились в срок, и после обеда я направился к начальнику тыла. Тот пригласил начальника штаба полковника Новикова, и вместе они выслушали мой доклад.

— Что ж, план приемлемый, — одобрил Дмитрий Иванович. — Имущество и продовольствие, говорите, уже на месте? Хорошо! Отдавайте необходимые распоряжения всем службам тыла — пусть перебазируются.

Я вышел от генерала и сразу же умчался в управление. Занимаясь текущими делами, даже не подозревал, что меня ждут большие неприятности. Как потом выяснилось, перед вечером к генералу Д. И. Андрееву зашел начальник медицинского управления фронта генерал А. И. Бурназян и с присущей ему горячностью стал доказывать незаконность моих действий.

— Станция Радвилишкис и прилегающие к ней постройки оборудованы для сортировочного госпиталя, — объяснял Аветик Игнатьевич. — Туда уже завезено необходимое оборудование. Саушин не придумал ничего лучшего, как занять помещения под продовольственный склад. Его люди выставили на улицу оборудование санпропускника. Кое-что разломано, пришло в негодность…

Генерал Д. И. Андреев рассердился. Меня срочно потребовали к нему. Когда я прибыл, Дмитрий Иванович уже немного успокоился и разговаривал со мной, как обычно, ровно.

— Надо не только думать о своей продовольственной службе, а жить интересами всего фронта, — говорил он. — Вы не совсем точно информировали меня, вот и получилась ошибка. На станции действительно целесообразнее было разместить сортировочный госпиталь, а не продовольственные склады. Вас, товарищ Саушин, следовало бы строго наказать, но боюсь этим погасить в вас инициативу. Так что ограничимся этой беседой.