Хмурые будни холодной войны. Ее солдаты, прорабы и невольные участники

Региональный аспект имел особое значение для формулировавшейся главой АПТ оборонной политики. Весной 1970 г. официальная Тирана озвучивала тезис необходимости сотрудничества между Албанией и Югославией, когда, по мнению албанского партийно-государственного руководства, существовала реальная угроза военно-политического давления со стороны СССР³²

. Демонстративное смягчение тональности в отношении СФРЮ было предпринято албанской стороной с целью улучшить отношения с Белградом и было обусловлено несколькими причинами, имевшими как мировое, так и региональное измерение. Главными среди них стали: американо-китайские переговоры, свидетельствовавшие о начале нового периода во взаимоотношениях КНР с внешним миром; усиление самостоятельности Румынии на международной арене и внутри Варшавского пакта. Последнее имело большое значение с точки зрения партийно-государственного руководства коммунистической Албании, вновь обратившегося к теме потенциальной военно-политической угрозы Албании, Румынии и Югославии со стороны СССР и выделявшего Софию как наиболее лояльного союзника Москвы. Югославская сторона положительно оценила шаги Тираны и фактически выдвинула предложение «отложить существовавшие противоречия в сторону», что насторожило Э. Ходжу, который был против подобного сближения с Тито, рассматривавшимся как и прежде враждебно главой АПТ³³

. Тирана не собиралась менять свою позицию в целом, а была заинтересована в военно-региональном аспекте сотрудничества, имея в виду заинтересованность Белграда в улучшении югославо-албанских отношений, и рассчитывала использовать это в собственных интересах. Более того, на предложение югославской стороны повысить уровень дипломатического представительства до ранга посольства, глава АПТ решил не спешить отвечать, но при этом имел в виду образ действий своего союзника – КНР, руководство которой пошло на подобный шаг, сославшись на то, что таким образом они смогут усилить противоречия между Белградом и Москвой³⁴

. Стремление не торопиться устанавливать более высокий уровень отношений с СФРЮ, как объяснял это сам Э. Ходжа, объяснялось, во-первых, «желанием избежать любой помощи для Тито на международной арене в момент, когда он чувствует, что слабеет»; во-вторых, определялось задачей «не позволить титоизму, даже через этот политический шаг, который для нас является и будет являться формальными, выдвинуть тезис «они были также неправы» и [заявить] о том, что «Албания, в конце концов, урегулировала со мной все вопросы», и, в-третьих, нежеланием дать «возможность титоизму выступать в роли «третьей силы» и заявить «я примирился и с Китаем и с Албанией»³⁵

. В то же время, в своей речи, произнесённой 30 мая 1970 г. на митинге в г. Байрам Цури, Э. Ходжа заявил о том, что албанская сторона не собирается вмешиваться во внутренние дела Югославии, и, назвав руководство СФРЮ антимарксистским, тем не менее сообщил о готовности расширять отношения с Югославией, а также признал за другими право иметь собственное мнение о ситуации в Албании³⁶. Позиция главы коммунистического режима Албании стала предметом анализа в зарубежных СМИ, включая югославские. В последних высказывалось предположение о готовности Тираны присоединиться к Движению неприсоединения³⁷.