В своём докладе Э. Ходжа, помимо традиционной положительной оценки албано-китайских отношений и жёсткой критики в адрес СССР, а также США, определил недвусмысленно оборонную политику страны в контексте её международного положения и региональных интересов на Балканском полуострове. Ключевыми тезисами речи главы АПТ было осуждение так называемой доктрины Брежнева – «ограниченного суверенитета» государств-союзников Москвы по Варшавскому пакту, рассматривавшейся им как обоснование для советского вмешательства во внутренние дела стран Восточного блока102
; объяснение выхода Албании из ОВД в 1968 г. необходимостью защиты суверенитета и независимости страны103, и провозглашение «борьбы на два фронта», т. е. против «американского империализма» и «советского социал-империализма». Эта концепция была повторена и в нескольких других выступлениях во время съезда. Развивая идею ведения народной войны, Э. Ходжа заявил о том, что «Родина принадлежит всему народу, и поэтому она защищается не только регулярной армией, одетую в униформу, но и всем вооруженным народом, организованным и подготовленным в военном отношении»104. В тесной связи с этим тезисом находился и другой, озвученный главой АПТ, и свидетельствовавший о его стремлении усилить политический контроль над кадровыми военными. Заявив о том, что «наша армия – это армия нового типа, народная армия, армия революции», он акцентировал внимание, с одной стороны, на необходимости поддержания партизанских традиций в ней, а с другой – на том, что армия НРА отличается от «армий буржуазных и ревизионистских государств» тем, что она «не армия казармы, кастовая и закрытая», а близкая народу, так как её кадровому составу «чужды зарубежные реакционные ревизионистские взгляды на военных»105. В определенной степени это было стремлением подтвердить избранный ещё в 1966 г. курс реформирования вооруженных сил, воспринимавшийся среди кадровых военных, как отмечали уже позже в своих воспоминаниях многие из них, достаточно негативно из-за ликвидации воинских званий, усиления парткомов в воинских частях в ущерб позициям военно-командного состава, привлечение армии к хозяйственной деятельности и ослабление воинской дисциплины106. Более того, апеллирование к партизанским традициям было призвано подчеркнуть важность именно подобного опыта, учитывавшего исключительно «албанские условия», несмотря на явное несоответствие стратегии партизанской войны 40-х гг. практике применения вооруженных сил в 70-е гг. Ещё в 1966 г. министр обороны Б. Баллуку в беседе с одним из будущих авторов директивного документа «Тезисы Совета Обороны» Э. Хадо, отмечая необходимость использовать зарубежные, в частности, советские военно-теоретические разработки (против чего выступал Ходжа и Шеху), заявлял: «Я не могу опираться на партизанскую войну, которую однажды вели, потому что это было восстание. Сейчас мы призваны защищать Албанию, а это совсем другое, нежели раньше, мы ныне будем защищаться»107. В то же время, глава военного ведомства, хорошо знакомый с аппаратными правилами в высших эшелонах АПТ, а также знавший о том, что глава партии делает упор именно на партизанское прошлое, рекомендовал включить Хадо пассаж о народной войне в готовящийся документ108. В декабре 1972 г. на XII Пленуме ЦК АПТ Э. Ходжа повторил свою версию в формулировании принципов военной доктрины.Таким образом, концепция оборонной политики НРА, еще не будучи даже сформулированной, становилась предметом назревавшего конфликта в высших кругах АПТ по военно-политическим вопросам, испытывая влияние межличностных отношений. Вероятность охлаждения отношений с КНР – единственным союзником НРА, усиливала у главы Э. Ходжи и его ближайшего окружения уверенность в необходимости делать ставку на использование собственные силы при обороне страны и опираться, прежде всего, на национальный опыт партизанской борьбы периода Второй Мировой войны. Этот тезис превращался в главный идеологический постулат, определявший взгляды партийно-государственного руководства НРА на оборонную политику в целом.