Хоббит, который слишком много знал

- Вначале многие хотели пресечь действия Мелькора в зародыше. Но Манве настоял, чтобы Мелькору дали порезвиться, он считал, что мир нуждается в проверке корректности построения и что эту проверку надо производить в экстремальных условиях. Он говорил, что если один-единственный валар может причинить миру существенный вред, то этот мир никуда не годится, лучше создать новый, который будет более устойчив к разного рода флуктуациям.

- И как, проверка показала, что мир хорош?

- Да. Мелькор так ничего и не добился. А когда валарам надоело наблюдать за его потугами, Мелькора поймали и заточили. В общем, проверка надежности прошла замечательно.

- А как насчет Саурона?

- Что насчет Саурона?

- Почему ему позволяли так долго... гм... бесноваться?

- Да потому, что он дурак был, прости его Творец!

- Не поздно ли молить Эру Илуватара о прощении?

- Не Эру Илуватара. Творец - это виртуальная сущность, символ предельного всемогущества, отражение которого присутствует в каждой разумной душе. Вы воспринимаете как Творца совокупность валаров и майаров, а для нас это не подходит. - Олорин печально усмехнулся. - Не могу же я молиться сам себе.

- Значит, над Эру есть кто-то еще более могущественный?

- Не знаю. Если считать, что Творец - это "кто-то", то да, а если нет - то нет.

- Разве творец - это не Эру?

- Эру - творец мира. Но он же не сам себя сотворил!

- Логично. - Уриэль согласно кивнул. - Значит, еще и Творец. А этот Творец... о нем что-нибудь известно?

- Ничего. Только то, что он должен существовать. Если не рассматривать всерьез предположение, что Эру и валары существуют вечно, то Творец просто обязан существовать. Но Эру вряд ли вечен - разум физически не способен существовать бесконечное время.

- Понятно. Ладно, хрен с вами, творцами и повелителями, лично тебе что от меня нужно? Хочешь проводить в Унголианту на пять тысяч лет?

- Да ты обалдел, Уриэль! Даже если бы я хотел этого... тебя просто так не скрутишь, думаешь, я не знаю, сколько зомби ты раскидал повсюду? Даже пытаться не буду.

Уриэль скривился, словно от зубной боли:

- Это не зомби, это резервные копии.

- Какая разница, как их называть? По мне, так самые натуральные зомби, прячутся во всяком дерьме, не соображают ничего, только один контур и работает - следить, чтобы с основой ничего не случилось.

- В каком таком дерьме? - это я подал голос. - Это что, выходит, что я целый год сидел в дерьме, пока другого меня не убили?

- Нет, Хэмфаст, не сидел ты в дерьме, - успокоил меня Уриэль. - Это просто почтенный майар так ругается. Ты пребывал в дальнем углу моей души. Это, конечно, не самое чистое место, но не стоит называть его дерьмом. А мои резервные копии, да и твои, и Нехаллении, и Долгаста, думаешь, что я столько времени делал, пока вы жрали? Так вот, наши резервные копии разбросаны по многочисленным существам, артефактам. В случае смерти оригинала ближайшая копия активизируется, материализуется и живет дальше. И никакого дерьма в этом нет, это почтенный Олорин иронизирует.

- Все равно это гнусно как-то, - сказал Олорин, - полноценный разум пребывает в спячке, неспособный сделать малейшее движение и лишенный даже возможности самостоятельно мыслить. Мне сама идея не нравится. Нельзя подавлять разум заклинаниями, так можно и до настоящих зомби доиграться. Нельзя вас, эльфов, без присмотра оставлять! Все вы тянетесь к запретным знаниям, а ведь знания просто так запретными не становятся. Если какая-то область магии пребывает от века в забвении, надо сначала подумать, с чего это ей никто не занимается, да прикинуть, что можно изобрести в этой области, а потом подумать, стоит ли это изобретать. А вы, хоть и называетесь разумными... - Олорин безнадежно махнул рукой. - Ты вот, Уриэль, увидел направление теоретической магии, способное принести интересные результаты, и сразу ринулся грызть фанит науки. Ну и что теперь? Ну получил ты великую силу, тебе легче стало от этого?

- Так что же, Олорин, по-твоему, лучше вообще не заниматься наукой? Жить, как жили деды и прадеды, убеждать себя по пять раз на дню, что в этом и есть высшая истина, так, что ли? Поэтому тебе так милы твои любимые хоббиты?

- И поэтому тоже. А ведь ты зря, Уриэль, так иронично произносишь эти слова. Вдумайся в них и поймешь, что ирония здесь неуместна. Возьми, например, хоббитов... Ты когда-нибудь в Хоббитании был?

- Приходилось. Болото болотом, прости, Хэмфаст.

- Как это болото? - не удержался я. - Болота - это у орков, в Полночной Орде, а в Хоббитании даже в северном пределе такого не бывает.

Уриэль грустно хихикнул.

- Да я не в этом смысле, - сказал он. - Вот уже три тысячи восемь лет прошло с тех пор, как Олмера побили...

- Три тысячи семь, - поправил его Олорин, - сейчас три тысячи восьмой год, значит, прошло три тысячи семь.

- Да наплевать, три тысячи восемь или три тысячи семь! Столько лет прошло, а что у вас в Хоббитании с тех пор появилось нового? Заклинание самонаведения - эльфийское...

- Не может быть! - изумился я. - Все знают, что это исконно хоббичья магия, никому другому не подвластная.