Ходоки во времени. Многоликое время. Книга 3

Подготовка заняла столько времени, что дон Севильяку удалось неоднократно напомнить о невыносимой для него жаре, Шилеме несколько раз перейти с места на место, Арно и Хиркус позлословить, а Джордану опять впасть в полудрёму.

– Делаем шаг, – предупредил Иван.

На дороге времени женщины успели только ахнуть, как вновь проявились в реальном мире. Он оказался совершенно иным, чем тот, покинутый ими мгновения назад.

Редколесье, поросшее колючим кустарником, и жёсткая трава окраины оазиса уже давали хоть какую-то тень и прохладу. Ниже по ложбине просматривались густые заросли и смыкающийся полог крон низкорослых деревьев.

Не сговариваясь, все повернули и гурьбой направились под манящую тенистую сень.

Арно и Хиркус возглавляли испуганно оглядывающихся женщин. После необычного для них перехода через дорогу времени, они присмирели и держались поближе к ходокам.

Иван и дон Севильяк замыкали шествие.

– Ваня, – сказал негромко дон Севильяк, что давалось ему с трудом, – мы, кажется, сильно промахнулись.

– Это мягко сказано, – невесело отозвался Иван. – В таком прошлом я уже, наверное, побывал. Там тоже поле ходьбы в кромешной темноте. Где прошлое, где будущее не определиться.

– В темноте не страшно. Я там, Ваня… – дон Севильяк облизнул сухие губы, – долго находиться не могу. Мне дышать нечем.

– Воздуха нет?

– Воздух есть. Дышать нечем, – повторился дон Севильяк. – Это как густой дым. Думал, задохнусь… Хорошо, успел сообразить и не стал делать полный вдох. Но до сих пор в горле першит. – Он демонстративно или непроизвольно гулко прокашлялся и сплюнул себе под ноги. – Вот!

Иван понимающе кивнул.

Сам он дышать мог и никаких примесей или запаха во вдыхаемом воздухе не почувствовал. Но если у дона Севильяка – дым, то у других ходоков в здешнем поле ходьбы могут быть другие неприятности.

Несколько шагов прошли молча.

Перед ними остановился Жулдас с опекаемой им женщиной.

– Я тоже теперь другая? – жалобным голосом спросила она и вскинула на Ивана повлажневшие глаза, полные муки.

– Та же, что и была. Так же как и мы, – ответил ей Иван, стараясь говорить как можно мягче. Если она вбила себе в голову об обязательном превращении, то простым отрицанием её навряд ли удастся переубедить сразу. – Ты зря боишься нас и то, что мы делаем…

– Спроси её имя, – как заклинание выдохнул Жулдас.

Он приплясывал от нетерпения на месте.

– Не торопись! – И, обращаясь к женщине, попросил: – Ты назвала бы своё имя. А то Жулдас мне покоя не даёт. Хочет знать, как тебя зовут.

– Он? Жулдас? – она повела глазами в его сторону.

– Что она говорит? – почти простонал ходок. – Ты назвал ей моё имя, я слышал. А она…

– Потерпи!.. – отмахнулся от него Иван и опять обратился к женщине: – Так ты назовёшь своё имя?

– Я боюсь.

– Боишься? Чего?

– Если я назову своё имя, то каждый сможет мне сделать плохо. Я не хочу.

– А-а, – Иван вспомнил поверья многих народов, где имя человека пребывает в тайне из-за боязни порчи со стороны злых людей и сверхъестественной нечисти. – Но ведь тебя как-то называли, если хотели поговорить с тобой. Да и не может человек жить без имени или прозвища. Так как тебя называли?

– Да, – она вскинула на него ищущий и чем-то смущённый взгляд.

Всё-таки она была хороша. И, наверное, только обстоятельства, заставившие пережить глубокое волнение в связи с последними событиями, наложили на её облик крайнюю усталость, а на поведение – настороженность ко всему и недоверие ко всем.

– И как же?

– Очень Красивая и Умная, – сказала она и опустила глаза к земле.

– Хорошее у тебя имя. Оно достойно тебя, – с искренней улыбкой похвалил Иван. – Ты красивая, а вот умна ли… видно будет.

Вторую часть реплики он проговорил по-русски. Но женщина услышала только первую её часть и заулыбалась.

Иван передал Жулдасу её открытое имя без перевода.

– Её зовут Иката-май-ё.

– О! – воскликнул обрадованный Жулдас. – Иката-май-ё!

На его возглас она широко открыла глаза и с укоризной посмотрела на Ивана.

– Он и все, кроме меня, не знают твоего языка. Пусть для него и остальных это будет твоим настоящим именем.

На лице её появился румянец.

Иван хотел спросить, откуда она и почему не говорит по-английски. Да и, вообще, на каком говорит языке? Но его позвал Арно, далеко ушедший вперёд.

– КЕРГИШЕТ, иди сюда, посмотри!

Он с Хиркусом и женщинами вышли к площадке среди погустевшего леса и в немом испуге что-то рассматривали.

Иван со спутниками нагнал их.

На поляне они увидели большое горизонтальное колесо диаметром метров тридцать. По его окружности на острых шипах висели мумифицированные останки каких-то существ. Некоторые из них уже потеряли конечности, что лежали на земле вперемешку с мусором, нанесённым ветрами.

Колесо медленно и бесшумно вращалось, как своеобразная похоронная процессия, где провожаемые и провожающие – мертвецы…