Холли

Да, Холли повезло. Счастливица Холли Гибни, которая не только выжила, но и стала миллионершей. Теперь она может прикрыть лавочку и перейти на следующий уровень своей жизни. Туда, где люди, вроде Харрисов, мелькают только в выпусках новостей по кабельному телевидению, но всегда можно убавить звук или переключиться на мыльную оперу.

Холли слышит звон своего телефона — личного, а не служебного. Телефон офиса завалили звонками после того, как Холли стала новой — или возобновлённой — знаменитостью, но теперь, к счастью, звонки прекратились. Она встаёт и идёт в кабинет вместе с чашкой кофе. На экране мобильника высвечивается фотография Барбары Робинсон.

— Привет, Барбара. Как дела?

Тишина, но Холли слышит дыхание Барбары и чувствует укол тревоги.

— Барб? Ты в порядке?

— Да… да. Просто не могу прийти в себя. Мамы с папой нет, а Джером…

— Снова в Нью-Йорке, знаю.

— Поэтому я и позвонила тебе. Мне нужно с кем-то поговорить.

— Что случилось?

— Я выиграла.

— Что выиграла?

— Пенли. Премию Пенли. «Рандом Хаус» собирается опубликовать «Пронзая небо». — Поделившись новостью, Барбара начинает плакать. — Я собираюсь посвятить книгу Оливии. Боже, как мне хочется, чтобы она была жива и узнала.

— Барбара, это просто замечательно. Ещё ведь есть и денежный приз, я права?

— Двадцать пять тысяч долларов. Но они идут авансом в счёт авторских отчислений — так говорилось в присланном е-мейле. А сборники стихов никогда не продаются большими тиражами.

— Только не говори об этом Аманде Горман[103], — говорит Холли.

Барбара смеётся сквозь слёзы.

— Это не одно и то же. Её стихи, включая те, что она читала на инаугурации, оптимистичны. Мои же… в общем…

— Другие, — произносит Холли.

Барбара давала Холли кое-что почитать, поэтому она знает: это стихи о преодолении трудностей. Попытка Барбары примирить своё доброе и щедрое сердце с ужасом, пережитым в лифте годом ранее. Ужас Чета Ондовски. Не говоря об ужасе, когда она застала свою подругу в клетке с лицом, измазанным кровью, и в окружении двух мёртвых тел.

Холли видела больше, испытала больше — в конце концов, она была в той клетке — и у неё нет защитного механизма в виде поэзии; лучшее её сочинение было (стоит признать) довольно скверным. Но Холли снова стала получать удовольствие от фильмов ужасов, и эти безобидные страшилки могут стать началом. Она знает, некоторым это кажется извращением, но на самом деле это не так.

— Ты должна сообщить Джерому, — говорит Холли. — Сначала ему, потом родителям.

— Так и сделаю, прямо сейчас. Но я рада, что рассказала тебе первой.

— А я рада, что ты это сделала. — Даже больше чем рада.

— Ты узнала что-нибудь ещё? О… их занятиях?

Так теперь Барбара называет это: занятия.

— Нет. Если ты говоришь об их… не знаю… об их отклонении, то мы этого можем никогда не узнать. Хорошо, что мы смогли остановить их…

— Ты, — говорит Барбара. — Ты остановила их.

Холли знает, что свою роль сыграли многие люди, от Киши Стоун до Эмилио Эрреры из «Джет Март», но не говорит этого вслух.

— В конце концов, всё закончилось довольно прозаично, — говорит Холли. — Они переступили черту, вот и всё, дальше — легче. И оказал влияние эффект плацебо. Его разум рушился, собственно, как и её. В итоге их бы поймали, но, скорее всего, после ещё одного похищения. Возможно, нескольких. В какой-то момент серийные убийцы начинают набирать обороты, что произошло и с ними. Давай просто скажем: всё хорошо, что хорошо кончается… настолько хорошо, насколько это возможно.

«Думать так было бы приятно», — считает Холли.

— Поговорим о твоём призе, если не возражаешь. Ты стала самым молодым победившим автором?

— Да, на шесть лет моложе предыдущего! В письме говорилось, что моё эссе показалось им освежающим. Ты можешь поверить в такую хрень?

— Да. Я могу в это поверить, Барб. И я так рада за тебя. А теперь иди и обзвони остальных.

— Обязательно. Я люблю тебя, Холли.

— Я тоже тебя люблю, — отвечает Холли. — Очень.

Холли ставит мобильник на зарядку и идёт в кухню за новой порцией кофе. Но на полпути начинает трезвонить служебный телефон. Холли не подходила к нему с конца июля, оставляя ответы на милость автоответчика или службы поддержки. Большинство звонящих просили об интервью, включая представителей крупных таблоидов с обещанием приличного гонорара. Холли прослушала сообщения, но так никому и не ответила. Ей не нужны деньги.

И вот она стоит у своего стола, глядя на служебный телефон. Через пять гудков телефон перейдёт в режим автоответчика. Прозвучал уже третий.

«Как только ты думаешь, что уже видела худшее, на что способен человек… — думает Холли. Затем: — Злу нет предела».

«Это тот самый звонок, — думает она. — Именно тот, которого я ждала».