Холод южных морей

– Так вы же вестовые, – испуганно оправдывался матрос, – всегда при господах.

– Вестовые – это по-флотски, дура, а по-простому – слуги, – назидательно закончил Матвей экскурс во взаимоотношения в группе.

* * *

Как ни рвалась душа Андрея Петровича вверх, к вершинам гор, но через версту все-таки пришлось сделать привал – люди, не привыкшие к подобным походам, да еще по местности, пусть пока не так круто, но поднимавшейся в гору, выбивались из сил.

– Ну и как, Дмитрий Николаевич? – обратился он к лейтенанту Демидову, когда расселись для отдыха на небольшой полянке.

– Изрядно, Андрей Петрович, – улыбнулся лейтенант, вытирая носовым платком вспотевшие лоб и шею.

Андрей Петрович вопросительно глянул на гардемарина.

– Вполне терпимо, – бодрился тот.

– Намахались? – участливо спросил он матроса Степана.

– Так точно, ваше высокоблагородие, есть немного! – вскочив с валуна, ответил тот и покосился на Матвея, разводившего костерок.

«Пусть так и будет, – решил Андрей Петрович. – Все-таки, как ни крути, вестовые они и есть вестовые».

Выпив по кружке кофе, приготовленного расторопным Матвеем, путешественники несколько взбодрились.

– Через некоторое время заросли станут редеть, – предупредил Андрей Петрович и, видя повеселевшие лица спутников, усмехнулся. – Но угол подъема будет постепенно увеличиваться.

– Час от часу не легче! – рассмеялся лейтенант.

– Ничего. Перед самой вершиной будет еще тяжелее, – «успокоил» ученый, зная, однако, что к тому времени спутники уже более или менее втянутся в режим восхождения.

И цепочка путешественников опять вытянулась вдоль берега речушки, которая постепенно становилась больше похожей на ручей.

– Что-то не видно никаких признаков вулканической деятельности, – озабоченно сказал Андрей Петрович, обращаясь к лейтенанту Демидову. – А ведь я, Дмитрий Николаевич, честно говоря, рассчитывал обнаружить здесь залежи или хотя бы россыпи зеленого базальта. Где-то же берут его новозеландцы для своих изделий?

– Может быть, у подножья горы Эгмонт, ведь это точно потухший вулкан? Хотя она находится довольно далеко, на юго-западе Северного острова, миль за сто отсюда, и туземцы на своих утлых лодках вряд ли отважатся плыть туда, тем более всего-навсего лишь за зеленым базальтом. Хотя кто его знает? Ведь у них, как мы успели убедиться, своя, особая психология.

– Согласен с вами. Думаю, они его добывают действительно где-то здесь, в заливе Королевы Шарлотты. Во всяком случае, надо будет попытаться осторожненько выведать у аборигенов о его местонахождении, – решил он. – Хотя туземцы, надо отдать им должное, умеют хранить свои тайны, – обронил он, вспомнив, как ему так и не удалось узнать у индейцев Верхней Калифорнии секрет приготовления яда, которым они натирали наконечники своих смертоносных стрел.

При всей трудности подъема Андрей Петрович, однако, отмечал отсутствие духоты, характерной для тропических джунглей, и дышать здесь было гораздо легче. Ручей между тем превратился в ручеек и, наконец, окончательно иссяк у последнего ключа, бившего из горной расщелины. Здесь и сделали очередной привал, тем более, что подошло время обеда.

– На ночевку остановимся в седловине между вершинами двух гор, куда и вел нас иссякший ручей, – наставлял спутников Андрей Петрович после сытного обеда из щей из дикой капусты с сельдереем и свежей свинины (спасибо Фаддею Фаддеевичу, приказавшему по этому случаю зарезать одну из свиней, которыми очень дорожили) и сладкого чая с сухарями и коровьим маслом. – Поэтому всем наполнить фляги водой и экономить ее, ибо, по всей вероятности, других ее источников мы больше не встретим. Порядок движения группы тот же самый.

* * *

Пока вестовые готовили завтрак, Андрей Петрович с лейтенантом и гардемарином рассматривали в подзорную трубу подходы к вершине левой горы, на которую предстояло восхождение. Лианы, слава Богу, исчезли, да и лес значительно поредел. Зато крутизна склона вызывала уважение.

– Предлагаю лагерь здесь, в седловине, не сворачивать, чтобы оставить в нем все, что можно, и подниматься на вершину налегке. Предупреждаю, восхождение будет тяжелым.

– Могли бы и не предупреждать, Андрей Петрович, – улыбнулся лейтенант Демидов, – и так шапка с головы упала бы, глядя вверх на вершину, если бы она, то есть шапка, конечно, была.

– Образно изъясняетесь, Дмитрий Николаевич! – невольно улыбнулся и Андрей Петрович. – Для охраны лагеря, я думаю, надо оставить квартирмейстеров. Они к тому же приготовят и обед ко времени нашего возвращения с вершины. Однако, ружья, хотя бы у матросов, все-таки необходимо будет оставить. Береженого, как говорится, и бог бережет…

– Ружье могу нести и я, Андрей Петрович! – с задором воскликнул юный гардемарин.

– Дело ваше, Роман, но о своем геройстве не забудьте вспомнить после восхождения на вершину, – усмехнулся многоопытный ученый.

– Обязательно вспомню, Андрей Петрович, и еще будете благодарить меня за это, – ничуть не обиделся тот.

– Эх, Ромочка, и чтобы мы без тебя делали?! – потрепал по голове гардемарина лейтенант.