Холодный огонь

Выйдя на улицу, комиссар с некоторым беспокойством посмотрел на кафе миссис ван Аллен. За последние дни он ни разу не видел вдову, хотя заходил по два-три раза (может быть, побуждаемый тревогой). В кафе хозяйничали Виктор и ее старшая дочь Марион, но никто из молодых людей больше не заговаривал с Натаном о миссис ван Аллен. А комиссар не чувствовал себя настолько близким другом семьи, чтобы первым спросить о ее здоровье.

Бреннон быстро дошел до дома восемьдесят шесть. Рейден впустил его: видимо, консультант наконец выспался.

«Убить его, значит, нельзя, – некстати подумал Натан, – а бессонницей уморить можно? Что за чушь – убить нельзя! А если голову отрезать?»

Лонгсдейл ждал посетителя в той маленькой гостиной, где Бреннон и шеф полиции коротали ночь после встречи с утбурдом. Пес, лежавший у камина, в знак приветствия приподнял морду и тут же снова опустил ее на лапы.

– Несладко тебе пришлось, приятель? – спросил комиссар, отметив странную апатию животного.

– Это отнимает силы, – сказал консультант. – Даже в отсутствие хозяина прогулка по логову нечисти – не самое простое дело.

– А главное – бесполезное. – Бреннон занял кресло напротив. – Вряд ли он поделится с нами впечатлениями.

– Я знаю, что он там видел.

– Он написал вам доклад в двух частях?

– Я смотрел его глазами, – произнес Лонгсдейл, не замечая, что снова пошатнул перед собеседником картину мира. – Собственно, это и вызвало некоторый упадок сил.

Рейден, который внес поднос с напитками, тихо, но выразительно фыркнул. Бреннон приник к стакану, чтобы успокоиться. Переведя дух, комиссар бегло описал, что уже сделано и что намерен сделать. Лапа отвернулся от камина и внимательно слушал, поблескивая глазами из недр густой гривы.

– По-вашему, это все имеет смысл?

Консультант задумчиво кивнул.

– Но вы понимаете, что это временные меры?

– За этим я и пришел. Что это за холера? Как нечисть вообще оказалась в храме? Разве… ну, разве церковь – это не последнее место, в которое она сунется?

– Обычное заблуждение. Церквей избегает нежить, а вот нечисть с удовольствием их оскверняет, если удается.

– Тогда какой смысл тащить в оцепление церковные цацки и читать псалмы или что у них там?

– Я не говорю, что это не сработает как механизм защиты людей, – возразил Лонгсдейл. – Я сказал, что изгнать нечисть с их помощью нельзя.

– А убить? Убить ее можно?

Пес фыркнул не менее выразительно, чем дворецкий.

– Нет. Это истинно бессмертный дух, и смерти для него нет.

Комиссар обдумал это странное выражение.

– А что же для них есть?

– Заточение или изгнание туда, откуда они пришли.

– На ту сторону?

Лонгсдейл кивнул.

– Ну ладно, – недовольно сказал Бреннон. – Начнем по порядку. Жертвой стал священник церкви Святой Елены отец Адам Грейс. Я полагаю, его прикончил тот, кто вызвал эту тварь. Но кто тогда нарисовал на двери этот ваш замок?

– Отец Грейс.

– То есть нарисовал замок, зашел обратно в церковь и дал себя убить?

– Ну…

Бреннон поднялся, сунул руки в карманы и описал круг по комнате.

– Ведь если патер нарисовал там эту штуку – получалось, что он знал, какая гадина может выползти на свет. Вдруг он вообще ожидал, что его попытаются убить, и понадеялся на то, что справится с убийцей… Вы сможете определить, когда этот замок нарисовали?

– Я попробую. Но зачем?

– Затем, – наставительно сказал комиссар, – что если отец Грейс разбирался в этой ереси не хуже вас и нарисовал замок в ночь смерти – то картина одна. В этом случае выходит, что он ждал нападения, и попытался к нему приготовиться. А вот если замок начертили задолго до этого – то получается, что Грейс мог стать настоятелем, знать не зная ни о каком замке, и оказался просто случайной жертвой. А вот в первом случае – есть шанс, что он знал убийцу, и тогда…

– Либо отца Грейса принесли в жертву, – перебил консультант.

Натан остановился.

– Чего?

– Мне нужно увидеть кости из крипты.

– Кеннеди еще сортирует…

– В четыре руки дело пойдет быстрее. – Лонгсдейл встал и позвонил.

Дворецкий явился так быстро, словно подслушивал у замочной скважины.

– В департаменте нужны защитные обереги от нечисти. Сколько штук?

– Ну, двадцать или тридцать…

– Двадцать или тридцать. Займитесь ими, Рейден. Когда закончите, пришлите в отдел комиссара Бреннона.

– А он успеет? – спросил Натан.

– До вечера? Почему нет?

«Потому что в доме ноль прислуги и у вашего дворецкого дел по горло», – хотел сказать комиссар, но решил приберечь это на потом.

– Кстати говоря, – продолжал Лонгсдейл, набрасывая шарф, – ваш патер мог и сам взывать к той стороне. Так что…

– Не вяжется. Во-первых, зачем он стал бы делать это в церкви? Во-вторых, с чего бы тогда нечисти его убивать? В-третьих, кто ему разрезал поджилки?

Пес насмешливо уставился на комиссара, словно такая самоуверенность его забавляла. Консультант улыбнулся.