Холоп-ополченец [Книга 1]

Помог ему опять Невежка.

— Слыхал, Михалка? — заговорил он. — Лист тут чли. Холопам всем волю царь сулит, Дмитрий. Шуйский де Василий неправильно его с престола согнал. И уж многие де города до Дмитрия приклонились. Нижний лишь непокорство ему делает. Холопов-то тут, гляди, сила. А где сила, там, сказывают, и воля. Все ноне на Шуйского поднялись. Как все разом, так, может, бог и даст.

Михайла слушал Невежку и поглядывал на мужиков. Ему вспоминалось Княгинино, княжеские хоромы, княжий крик, конюшня, порка. А как без казны вернутся, не то что порка — колодки. И дальше все то же. Какая тут Марфуша? Зря он себя тешил, что выкупится. Кто у них выкупился?.. А тут царь какой-то волю сулит. И сейчас Варкадин этот воеводой делает.

— Ну, как же, ребята? — кончил Невежка. — Може, и мы за людями долю свою добывать пойдем? Князь-то наш, коли вернемся, всю шкуру спустит.

Минуту все молчали.

— Так-то оно так, — проговорил Ерема. — Князь, оно точно, не помилует. А жёнка-то как же? А? Аль покинуть?

— Пошто кинуть? — пробормотал кто-то из толпы. — Как воля, так и бабам, чай, легше станет.

— А то как! — крикнул Савёлка. — Воля, она, чай, воля и есть. Не мы одни. Гляди, мужиков-то сила! Все, чай, за волей.

— Верно! — раздались крики. — Чего ворочаться? Люди идут, чего ж нам?

— Вот это любо! — крикнул Лычка. — Еще, может, казны заработаем. Болотников, сказывают, ратным людям по три рубля платит.

— То, може, казакам, — оборвал его Савёлка. — А мы каки ратные? Накормят, и на том спасибо. А уж казну самим добывать надо. — Он хитро подмигнул Невежке.

— Стало быть, не идем к князю, — сказал Михайла.

— Не идем! Чего там! — дружно закричали обозчики. — Волю добывать станем. Ране-то и мы вольные были. То Грозный царь нас в холопы Воротынским отдал. Хай его к лешему, князя-то!

— Ну вот, — с облегчением сказал Михайла. — Коли так, Варкадин меня старшим назначил. Вон, глядите, меч мне выдал. Вроде воевода я ноне. — Михайла усмехнулся. Лестно ему было воеводой стать, хоть и у мордвинов.

Артюшкин подошел к Михайле.

— Ну что, сговорились? — спросил он. — Чего проклажаться. Скорей надо. Варкадин уж, поди, к Нижнему подходит. Вели мужикам за тобой итти, а я дорогу показывать буду. Гляди, мужики-то уж трогаются. Не дождались тебя. А Варкадин велел тебе воеводой быть. Не отставай, мотри!

— А лошади наши? — закричали обозчики. — Вели нам лошадей отдать!

— Ладно, — сказал Артюшкин, — идите за мной, я вам велю дать. Там всех в один табун согнали.

— Только чтоб добрых дали, — проговорил Невежка. — Наши-то на княжем корму во́ какие гладкие были.

Артюшкин кивнул и пошел на другой конец поляны, махнув обозчикам, чтоб шли за ним.

А Михайла тем временем оглядывался кругом. Но другие мужики и не думали ждать его. Они валом повалили следом за Варкадиным и его мордвинами.

Михайла обиделся. Как же так? Варкадин велел ему воеводой быть над всеми холопами, меч ему дал, а они и не глядят на него, валят себе вперед, мальчишкой его, верно, считают. А Артюшкин сказал: вели им за собой итти. Что ж теперь делать? Михайла дергал лошадь, не зная, на что решиться. Оглянувшись, он увидел, что Артюшкин едет с другого конца поляны и его обозчики кучкой за ним.

Тогда, не раздумывая больше, Михайла хлестнул изо всех сил лошадь и поскакал вперед, врезавшись в задние ряды мужиков. Те удивленно расступались, давая ему дорогу, а он все нахлестывал лошадь, пока не выбрался из толпы мужиков, отставших от мордвинов, и поскакал вперед по пустой дороге. Тут его нагнал Артюшкин.

— Вот как выедем из леса, — сказал Артюшкин, — тут до Нижнего верст пять будет, не больше.

Михайла заторопился. Верст пять. Пожалуй, Варкадин-то уж до Нижнего добрался, пока он тут с мужиками валандался. Ему уже представлялось, что мордвины рыщут по Нижнему базару, врываются во двор Дорофей и тащат Марфушу. Рука его сжимала рукоятку меча, и он представлял себе, как он с размаху срубит голову мордвину, схватит Марфушу и ускачет с ней из города.

Он изо всех сил погонял свою лошадь, так что Артюшкин едва поспевал за ним.

— Чего гонишь? — крикнул тот. — Гляди, отстали все. Говорил, не растабарывай с мужиками, а теперь подождать надо. Одним неспособно. Надо всей силой навалиться.

Но Михайла гнал, ничего не слушая. Вот и опушка. Деревья расступились, и сразу перед ними открылся вдали Нижний с высокими каменными стенами и горевшими на солнце главами церквей. Здесь, на открытом месте, на них опять налетел ветер, точно подстерегал их.

Но что ж это на поле перед городом?

Михайла придержал лошадь, внимательно всматриваясь вдаль. Артюшкин догнал его и тоже остановился.

По всему широкому полю в беспорядке скакали всадники, точно их гнало ветром, как листья с деревьев.

— Что ж это? Артюшкин! — крикнул Михайла. — Ведь то наши, мордвины. Ой! А там стрельцы. Гляди, гляди! С саблями. Так на наших и наседают.