Хорошая девочка (СИ)

— Так я и поверила. Стой на месте! — взвизгиваю. — Ты опоздал на двадцать минут.

— У меня смягчающие обстоятельства…

— Это какие же?

— Я имел серьезный разговор с одним мальчиком, знаешь ли.

Поскольку Бекетов продолжает наступать, я окончательно теряю нить разговора. Чувствую, как плыву без весел под его чувственным и немного расфокусированным взглядом.

— Каким мальчиком?

— С Давой.

— Ты говорил с Давой?! А почему он мне ничего не сказал? Я же вот только ему писала… — тараторю.

— Потому что он взрослый парень и не должен обо всем докладывать мамочке.

Я неизбежно оказываюсь в ловушке. Зажатой между стеной и, собственно, Бекетовым.

— А кому должен? Тебе? — облизываю губы.

— Почему нет? Боишься, что я научу его плохому?

Твердый стояк упирается мне в живот. А я ведь даже ноги не могу расставить, чтобы стать устойчивее — настолько узкое у меня платье.

— Н-нет. Нет. Что ты. Серенький, ну правда, отойди. Я не могу так…

— Как?

— Когда ты нависаешь…

— Страшно? — Бекетов моргает, будто приходя в себя.

— Да нет же! — пугаюсь того, что он все неправильно понял.

— Наоборот, да? — внимательно проходится по мне взглядом и тут же, убедившись в своих догадках, хищно оскаливается.

— Да. Пожалуйста, давай уже поедем, а?

— Давай. Ты права. Быстрее справимся — быстрей освободимся. У меня сегодня на тебя далекоидущие планы.

— Не уверена, что смогу задержаться. Дава…

— Парень в порядке.

— Я так не думаю.

— В порядке. С ним дед поговорил, я… Он в норме. Только злится очень. Хотел ехать этому мудаку морду бить.

— Ты серьезно? Какой ужас! Может, я всё-таки домой? — прошу жалобно.

— Ага. Еще чего. Говорю же тебе, поговорили, он все осознал. Проникся. Пойдем! — Бекетов мажет по мне еще одним голодным взглядом и протягивает ладонь. Не без сомнений вкладываю в его руку свои дрожащие пальцы.

— Ты уверен?

— На сто процентов.

Первым делом в машине достаю телефон и пишу сыну.

«Ты как? Мне приехать?»

«Мам! Я в порядке. Повеселись, окей?»

«Окей. Но если я тебе понадоблюсь — сразу звони».

В ответ сынок присылает закатывающий глаза смайл.

Ладно. Поняла. Может, он и впрямь не слишком расстроился. Но чертова нервозность не отпускает и достигает пика, когда мы доезжаем до ресторана, в котором устраивается торжество. Натянув вежливую улыбку, что есть силы вцепляюсь в руку Сергея.

— Мне понравилось, как ты меня назвала…

— Как?

— Серенький. О, мам, пап… Привет. С днем рождения! Это моя Сара.

На первый взгляд — люди как люди. Не кусаются. Мама так вообще очень приветлива. Отец более сдержан. Но у меня, один черт, немного поджилки трясутся.

— Я уж думала, не дождемся вас.

— У сына Сары возникли некоторые проблемы.

— У вас есть сын? И сколько ему? — интересуется мать, которую Бекетов не посчитал нужным мне представить по имени-отчеству.

— Пятнадцать лет малютке. Тут на днях его мудак-отец объявился. Пришлось отговаривать парня от убийства. О, шампанское. Сара, будешь?

С такой подводкой — лучше сразу яда. Но вряд ли я могу произнести это вслух. Поэтому лишь киваю, опустив горящее лицо в пол.

ГЛАВА 20

Весь вечер Сара буквально сама не своя. Я гадаю, что тому причина: чужое внимание, к которому моя девочка совсем не привыкла, переживания насчет знакомства с моими родителями, или все-таки тот мудак, которого мне не меньше Давы убить хочется, несмотря на все те разумные аргументы, что я привел пацану в пример, когда понял, что у него в мозгу творится. Откуда-то я нашел слова, позволившие внушить парню, как глупо рисковать собой, собственным будущим и свободой из-за желания поквитаться за события пятнадцатилетней давности. Но убедить в этом себя самого оказалось гораздо сложнее. Я места себе не нахожу Тело требует каких-то действий, и контролировать себя сложнее обычного. Я без умолку болтаю и суечусь. В семье привыкли, а Сара смотрит чересчур настороженно.

— Эй, Ромах! — окликаю брата. — Сфоткай нас, а?

— Давай я? — тут же спохватывается Сара. — Это же семейный снимок…

— Вот именно. Сюда иди. Мам, пап…

Сара послушно становится рядом. Одной рукой я притягиваю ее к себе за талию. Другой приобнимаю мать. Отец становится рядом с мамой.

— Только, Ром, умоляю, сфотографируй нас так, чтобы у меня не было тройного подбородка, — усмехается та.

— Обращайтесь тогда лучше к фотографу, — смеется Роман. — Насколько я знаю, он здесь есть.

— Да мне для себя, Ром. Какой фотограф? Давай уже, щелкай. — Роман послушно делает несколько фото. — Вика! — окликаю сестру. Дуйте все сюда… Сфотографируемся. Давненько мы все вместе не фоткались.

Пока мы суетимся, выстраиваясь на ступеньках лестницы, Сара опять норовит сбежать. Меня даже несколько обижает то, что ей до сих пор неловко. Я ведь четко дал понять, что у меня к ней серьезно. А Сара всё как будто чувствует себя лишней.

— А теперь мы с тобой. Юлька, сфоткаешь? — прошу племяшку.

Та кивает, проникнувшись важностью порученного ей дела.

— Позируйте!